• Михаил Агурский
 

Идеология национал-большевизма


Единая и неделимая
 


Давление русской национальной среды на большевизм и желание приспособиться к реальным условиям страны, сохраняя в ней господствующее положение, начинает проявляться не только в форме красного патриотизма. Вопреки всем программным заявлениям большевиков оно быстро обнаруживается в отношениях русских и русифицированных нацменьшинств в партии к национальным окраинам. Это было вначале стихийным явлением, простым следствием доминирующего положения русских в стране, где русский язык, центральность русских, единство страны было чем-то само собой разумеющимся, результатом всех жизненных навыков, от которых отказываться можно было лишь усилием воли, постоянной напряженностью. Кроме того, сама функция русского языка как языка - посредника Российской империи сохранилась и в новых условиях. Это невольно вело к централизации всей жизни на русском языке, несмотря на то, что формально все национальные культуры были уравнены.
Большое значение в централизации некоторых национальных районов имели национальные меньшинства, жившие там в рассеянии и ориентировавшиеся на центр, ибо только центр был для них достаточной гарантией сохранности. На Украине и Белоруссии такую роль играли евреи, составившие заметную силу в борьбе против украинского и белорусского влияния. Это обсуждалось, например, на XII съезде партии в 1923 г., где Бухарин обвинил русско-еврейскую по своему составу коммунистическую партию Украины в том, что она с "бешенством" борется против украинского национализма. На том же съезде крупный партийный работник, впоследствии секретарь ЦК партии Я. Яковлев (Эпштейн), назвал в своем выступлении русифицированных евреев "наиболее последовательными проводниками великорусского национального угнетения".

В Грузии и Азербайджане ту же самую роль играли армяне, составлявшие значительную часть населения столиц этих республик, Тифлиса и Баку. Для армян ориентация на Москву имела еще большее значение, ибо без ее защиты они могли оказаться в этих местах даже под угрозой физического истребления.
Хотя процесс интеграции Советской России проводился усиленно и сознательно самой Москвой, в первые годы советской власти, когда статус национальных окраин был значительно выше, чем позднее, центральные партийные органы иногда публично клеймили "великорусский шовинизм", старающийся подавить развитие национальных окраин. Так, в постановлении Х съезда партии в 1921 году говорилось, что "работающие на окраинах великорусские коммунисты, выросшие в условиях существования "державной" нации и не знавшие национального гнета, нередко преуменьшают значение национальных особенностей в партийной и советской работе либо вовсе не считаются с ними, не учитывают в своей работе особенностей классового строения, культуры, быта, исторического прошлого данной национальности, вульгаризируя таким образом и искажая политику партии в национальном вопросе. Это обстоятельство ведет к уклону от коммунизма в сторону великодержавности, колонизаторства, великорусского шовинизма".
Но это был стихийный демографический процесс, который вряд ли в большинстве случаев носил сознательный характер и против которого новая власть была бессильна.
Видный партийный руководитель X. Раковский (по происхождению болгарин) с горечью сказал в выступлении на XII съезде партии: "Если я возьму коммунистическую партию, то я не знаю, у какого процента среди нас залегло глубоко чувство интернационализма и у какой части с интернационалистическим чувством спокойно мирятся националистические".
В Советской России первых лет наблюдается еще один процесс, а именно присоединение к большевикам большого количества русских, которые, не имея ничего общего с коммунистической идеологией, рассматривали коммунизм как нечто тождественное России. Этот процесс главным образом происходит на национальных окраинах, и в особенности в мусульманских районах, где сама принадлежность к коммунистической партии означала некую принадлежность к России. Это была форма национальной самозащиты местного русского населения, которое таким образом хотело выстоять против враждебного отношения окружающих народов, формальный интернационализм, который также русские внешне разделяли, защищал их от обвинений в национализме.
Это обстоятельство отражено в решении Х съезда партии, в котором говорилось о "засоренности коммунистических организаций на окраинах", где к партии, в частности, "примазываются кулацко-колонизаторские элементы".

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5198
Другие книги
             
Редакция рекомендует
               
 
топ

Пропаганда до 1918 года

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

От Первой до Второй мировой

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

Вторая мировая

short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

После Второй Мировой

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

Современность

short_news_img
short_news_img
short_news_img