Пропагандисты ленинской школы

Георгий Васильевич Чичерин. 1872-1936

Революцией призванный

В конце января 1918 года в Петрограде проходил III Всероссийский съезд Советов. Председательствующий Я. М. Свердлов объявил:

— Слово предоставляется товарищу Чичерину, недавно прибывшему из Англии.

— Товарищи,— начал Чичерин свою первую на родной земле политическую речь,— пролетарско-крестьянское правительство России освободило меня и моих товарищей из тюрьмы, в которую нас бросили английские империалисты — руководители мировой реакции, руководители борьбы мирового империализма против социальной революции, поставленной историей на очередь дня. Английские империалисты, привыкшие за кулисами вершить судьбы народов, впервые встретили голос независимого пролетарского правительства и должны были склониться перед ясно выраженным требованием о нашем освобождении...¹ Георгий Васильевич был не только талантливым дипломатом, видным государственным деятелем, но и страстным большевистским оратором, пропагандистом ленинской политики мира и дружбы между народами, пламенным партийным публицистом. Статьи, речи, заявления, интервью, дипломатические дневники, письма и другие документы Чичерина свидетельствуют о его энциклопедических знаниях, научной добросовестности, глубоком уме, высокой культуре.

Находясь на посту народного комиссара по иностранным делам в течение более двенадцати лет (май 1918-го — июль 1930 года), Георгий Васильевич показал замечательный пример служения своему народу, Коммунистической партии, социалистической Отчизне. Последовательно осуществляя ленинские принципы внешней политики, Чичерин внес значительный вклад в дело защиты завоеваний пролетарской революции, беззаветно трудился во имя утверждения мира и безопасности народов.

В. И. Ленин дал Чичерину исключительно высокую оценку: «Чичерин — работник великолепный, добросовестнейший, умный, знающий. Таких людей надо ценить»². Владимир Ильич видел в нем трезвого политика, искусного дипломата, мастерски претворявшего в жизнь внешнюю политику Советского государства.

Нарком просвещения А. В. Луначарский, работавший в те же годы, сказал о Чичерине, что он разрушил счастье своей личной жизни, имея все, чтобы быть счастливым: чудесную, тонкую физическую красоту, великолепное умственное развитие, громадное богатство. Он все это бросил, потому что его призвала революция, и он пошел на ее зов³.

Академик И. М. Майский, близко знавший Георгия Васильевича, говорит, что, чем бы Чичерин ни занимался, он всегда хотел получить наилучшее из всех возможных решений и всегда старался все предусмотреть, обо всем позаботиться, ко всему быть готовым. Знание в совершенстве многих иностранных языков, феноменальная память, необыкновенная эрудиция, внутренний темперамент при внешней сдержанности поведения — все это дополнительные штрихи его натуры.

До конца своей жизни Георгий Васильевич сохранил глубокую любовь и уважение к основателю нашей партии и социалистического государства, самые теплые воспоминания о встречах и беседах с Лениным, общении с ним.

Г. В. Чичерин написал замечательные статьи «Ленин и внешняя политика», «Молодежь должна учиться у Ленина», в которых ярко нарисовал бессмертный облик Владимира Ильича, вождя величайшей в истории пролетарской революции, вдохновенно рассказал о его мудрой государственной деятельности. Воспоминания Георгия Васильевича расширили наши представления о жизни и деятельности Ленина.

Одним из качеств Ленина как руководителя нового типа, писал Чичерин, было сознательное подчинение воле коллектива даже в тех случаях, когда коллектив, по его мнению, ошибался. «При своем колоссальном авторитете,— отмечал Георгий Васильевич,— он в большинстве случаев убеждал своих товарищей по организациям, советским или партийным. Бывали, однако, случаи, когда его мнение не проходило, и он оказывался в меньшинстве»⁴. Тем не менее, он никогда не подавлял своим авторитетом.

Свет ленинской мысли озарял всю деятельность Чичерина на посту народного комиссара иностранных дел все внешнеполитические акции нашего государства «Ленин проложил нам путь, по которому мы идем и будем идти»,— заявил Чичерин в январе 1924 года в интервью корреспонденту французской газеты «Ле Тан»⁵.

Глашатай ленинской политики мира

Возглавляя Наркоминдел, Чичерин много внимания уделял пропаганде ленинских принципов внешней политики, проблем международных отношений, разъяснению смысла событий, происходивших в мире. В своих выступлениях — устных и печатных — он руководствовался ленинскими теоретическими положениями о том, что взаимоотношения между государствами и народами можно глубоко понять и осмыслить лишь в том случае, если рассматривать их с классовых позиций.

В. И. Ленин учил, что за различными политическими заявлениями, предложениями и иными фразами буржуазных деятелей необходимо видеть и учитывать интересы тех или иных классов, социальных групп. Тот, кто не хочет или не может сделать этого, рискует оказаться жертвой обмана или самообмана в политике. Для Коммунистической партии классовый подход означает, что в своей внутренней и внешнеполитической деятельности она исходит из интересов трудящихся, интересов социализма.

Раскрывая это важное ленинское положение трудящимся, Георгий Васильевич глубоко и ярко сформулировал основные требования, предъявляемые к дипломатии нового, социалистического государства. «Методы советской дипломатии,— писал он,— самым резким образом отличают ее от старой дипломатии и поэтому от дипломатии других стран. Она действует при помощи марксистского анализа исторического процесса и ищет поэтому основных, глубочайших течений в ходе развития политических и экономических отношений современности. За конкретными отношениями сегодняшнего дня она старается постигнуть основные двигательные силы современных событий, чтобы приноровить свою деятельность к их поступательному движению»⁶.

Г. В. Чичерин считал, что дипломат должен проявлять интерес ко всем общественным делам, вести активную политическую работу, выполнять обязанности пропагандиста и агитатора. Беседуя с В. П. Потемкиным, который готовился к отъезду на работу в Грецию, Чичерин сказал, что как бы дипломаты ни были заняты, надо находить время и для творческой работы.

— ...Я не представляю себе дипломата, занятого только сочинением бумаг и перепиской. Разумеется, это тоже очень важное дело. Но творческая работа в любой области расширяет кругозор человека, обогащает его полезными знаниями⁷.

Сам Георгий Васильевич, несмотря на большую занятость, внимательно следил за научной литературой, мировой прессой, часто выступал перед трудящимися с докладами и речами, писал статьи в газеты и журналы. За время работы в Наркоминделе было опубликовано свыше ста его статей и речей по самым различным вопросам. В них рассматривались проблемы международной политики, социалистического строительства, развития культуры и искусства, воспитания молодежи и другие.

Стремясь привлечь к борьбе против империалистических агрессоров естественных союзников советского народа — международный рабочий класс, трудящихся всего мира, наши дипломаты непосредственно обращались к народам, к пролетариям стран Европы и Америки. «В этом году,— писал Чичерин 13 ноября 1919 года,— мы меньше пишем нот к правительствам, но больше пишем обращений к рабочим массам: по поводу блокады, по поводу помощи контрреволюции, по поводу ожидавшегося на 21 июля и затем расстроенного социал-предателями выступления рабочих в странах Антанты, но поводу мирных переговоров с соседями, которым мешает Антанта, равным образом по поводу зверств Антанты или ее агентов и подчиненных ей правительств и банд малых национальностей в разных частях бывшей Российской империи»⁸.

Стремление привлечь народные массы зарубежных стран к решению проблем войны и мира — один из ленинских принципов внешней политики Советского государства. Декрет о мире, написанный Владимиром Ильичем и принятый II съездом Советов, был обращен к правительствам и народам всех воюющих стран. «...Мы должны помочь народам.— говорил Ленин в докладе о мире,— вмешаться в вопросы войны и мира». Как известно, этой же цели служили «Письмо к американским рабочим», «Письмо к рабочим Европы и Америки» и многие другие ленинские документы.

Под руководством Ленина Чичерин и сотрудники НКИД написали и опубликовали в печати, передали по телеграфу и радио много разнообразных воззваний, обращений к трудящимся других стран. В этих документах рассказывалось о положении в Советской республике, разъяснялась политика пролетарского государства, содержались призывы усилить борьбу против вмешательства империалистов в дела нашей страны. Так, в 1919 году Чичерин по поручению Советского правительства обратился к рабочим организациям стран Антанты с призывом «развить достаточную силу», чтобы «принудить свои правительства положить конец всякому прямому или косвенному вмешательству в России, прекратить не только посылку войск в Россию, но и оказание русским контрреволюционерам и белогвардейцам всякой помощи военным снаряжением, деньгами или другими средствами, снять блокаду, парализующую экономическую жизнь России, и установить, наконец, нормальные мирные отношения с русским народом, не имеющим другого желания, как жить в мире со всеми народами и вернуться беспрепятственно к мирному производительному труду, от которого он так долго, против воли, отрывается»⁹.

Разъясняя существо ленинской внешней политики социалистического государства, Чичерин в докладе па заседании ВЦИК 17 июня 1920 года говорил: «Мы хотим одного. Мы хотим, чтобы нам не мешали развиваться так, как мы желаем, строить в мире наше новое социалистическое общество. Мы не несем ни своего строя, ни своей власти на штыках, и это знают все... Наша политика есть политика мира, но она не есть политика капитуляции. Мы хотим мира, соглашения, но действительного соглашения, обоюдно выгодного при равных условиях»¹⁰.

В интервью 22 марта 1921 года, данном английскому корреспонденту Рэнсому, Георгий Васильевич подчеркивал:

«Основой всей нашей политики является мир и экономическое сотрудничество со всеми странами, независимо от их политического и социального строя»¹¹.

Отличительные особенности Чичерина как пропагандиста, оратора, публициста — умелое, экономичное использование речевых средств при изложении существа предмета, емкое построение фраз, предложений, четкое определение центральной мысли. Выступая, например, с речью на III съезде Советов СССР (1925 год), Георгий Васильевич так определил историческую миссию Советского государства, его правительства: «На нас, первом рабоче-крестьянском правительстве, лежит громадная ответственность перед историей, перед революцией и перед трудящимися всего мира. И мы, как первое рабоче-крестьянское правительство, должны ясно показать трудящимся всего мира, что то первое слово, с которым мы выступаем на международной арене,— это сохранение мира. Трудящиеся всех стран видят, что первое правительство трудящихся выступает на мировой арене с политикой мира, с политикой противодействия всему тому, что мир может нарушить, с политикой уменьшения бремени и тягот, лежащих на трудящихся всего мира в связи с вооружениями, в связи с опасностями войны»¹².

Неоднократным повторением слов «первое», «мир» оратор раскрывает особую ответственность нового, социалистического строя за безопасность народов.

Основываясь на трезвом, подлинно научном анализе объективной действительности и соотношения классовых сил на мировой арене, Георгий Васильевич разъяснял в своих выступлениях, что миролюбивая внешняя политика Советского государства неразрывно связана с созидательными задачами его внутренней политики. 24 июля 1921 года он заявил корреспонденту газеты «Юманите»: «Развитие производства — вот альфа и омега нашей нынешней политики, вот ключ системы и всех «комбинаций» нашей советской дипломатии. Наша внешняя политика, как и политика, которую мы проводим в самой России,— это политика производства»¹³.

На протяжении своей государственной деятельности Чичерин неуклонно руководствовался принципом пролетарского интернационализма — основой внешней политики социалистической страны. Осуществление этого принципа в международных отношениях в огромной степени повысило авторитет Страны Советов на мировой арене, особенно в странах Востока. Заслуга Чичерина в установлении дружественных отношений с народами Афганистана, Ирана, Турции и других государств поистине колоссальна.

Георгий Васильевич не скрывал своей увлеченности Востоком, проблемами борьбы угнетенных народов против колониализма, оказания помощи странам, добивавшимся независимости. Не случайно товарищи по работе в шутку называли его «главой восточной фракции в наркомате». Большим успехом советской дипломатии было подписание Чичериным в начале 1921 года договоров с Турцией, Ираном и Афганистаном, построенных на принципе полного равноправия между Советской Россией и странами Востока.

В статье «Год восточной политики Советской власти», опубликованной 6 ноября 1921 года в газете «Известия», Чичерин писал: «История всех восточных государств за этот срок ознаменована крупными событиями, и, между прочим, представляет картину непрерывного и все более тесного сближения с ними Советской России, ставящей во главу угла своей восточной политики полную симпатию к стремлениям восточных народов к укреплению и развитию своей самостоятельной политической и экономической жизни»¹⁴.

Установление добрососедских и равноправных отношений Советского государства с рядом стран имело принципиальное историческое значение. Советское правительство решительно отказалось от того наследства, которое ему оставил царизм.

По поручению Владимира Ильича Чичерин установил письменную связь с вождем китайской революции, выдающимся революционером-демократом и государственным деятелем Сунь Ятсеном. 1 августа 1918 года Георгий Васильевич писал ему: «Совет Народных Комиссаров дал нам почетное задание благодарить Вас, уважаемый Учитель, за приветствие, присланное несколько месяцев назад Рабоче-Крестьянскому Правительству от имени Южно-Китайского Парламента, и приветствовать Вас как вождя Китайской революции и как человека, который с 1911 года в особенно трудных условиях продолжает идти во главе китайских трудящихся масс против поработителей — северо-китайской и иностранной буржуазии и империалистических правительств»¹⁵.

Переписка Чичерина с Сунь Ятсеном продолжалась несколько лет. 7 февраля 1922 года Георгий Васильевич подчеркивал в своем послании вождю китайской революции, что Советское правительство и народ являются самыми искренними друзьями китайского народа и горячо желают, чтобы Китай стал объединенным прогрессивным государством, руководимым народным правительством, и полностью свободным от политического или экономического давления извне. Первая Страна Советов и в дальнейшем поддерживала революционные силы китайского народа, предоставляя ему разностороннюю помощь в борьбе против империализма и реакции.

Следуя указаниям Ленина, советская дипломатия многое сделала для развития и укрепления подлинно братских связей с монгольским народом. Советско-монгольское соглашение 1921 года об установлении дружественных отношений между обеими странами явилось воплощением союза рабочего класса нашей страны и трудового аратства Монголии, создавшего в 1924 году народную республику. С того времени монгольский народ под руководством своей революционной партии рядом с народами Советского Союза ведет борьбу за новую социалистическую жизнь. Выступая в Улан-Баторе на торжественном заседании, посвященном 50-летию III съезда МНРП и провозглашения Монгольской Народной Республики, Л. И. Брежнев подчеркнул, что «народы наших стран всегда и во всем жили едиными помыслами и, как братья, помогали друг другу».

Москва — Генуя

На своем высоком дипломатическом посту Г. В. Чичерин в отношениях Советского государства с капиталистическими странами неизменно отстаивал ленинский принцип мирного сосуществования, настойчиво разъяснял сущность этого принципа, его значение, жизненную необходимость, практические формы реализации. «Наш лозунг,— подчеркивал он в докладе на заседании ВЦИК 17 июня 1920 года,— был и остается один и тот же: мирное сосуществование с другими правительствами, каковы бы они ни были»¹⁶.

Этот доклад Георгия Васильевича и сегодня производит огромное впечатление. В нем нашло свое выражение органическое единство глубокого содержания и яркой формы изложения. Выступление отличается логической последовательностью, всесторонней аргументацией, образностью языка.

Охарактеризовав сложность обстановки тех дней, когда собралась сессия, нарком обратил внимание участников на то, что противник — мировой капитализм — пытается задушить нашу страну не только военным наступлением, но и дипломатическими маневрами, показным миролюбием. А это требует от Советского правительства постоянной осторожности, величайшей бдительности.

«Мы отвергаем,— говорил Чичерин,— коварные улыбки, скрывающие кинжал, спрятанный за спиной. Мы отвергаем отравленный кубок лживых заверений, скрывающих за дружелюбной видимостью в действительности новое нападение... Благородные лорды думают, что они могут нас обмануть как простачков, что они могут усыпить нас ложными миролюбивыми уверениями, но коммунистическая дипломатия отвечает на эти попытки неуклонной бдительностью и твердостью»¹⁷.

Дальнейший ход его рассуждений убедительно показывает тщетность попыток империалистов обмануть советских людей, обреченность их коварных замыслов.

В основе политики партии, в том числе и внешней политики, лежало ленинское учение о возможности победы социализма в одной стране. Троцкисты, «левые коммунисты», правые оппортунисты атаковали партию именно по этому решающему пункту Чичерин, будучи наркоминделом, руководствовался ленинскими установками на построение в нашей стране социализма и создание для этого благоприятных внешних условий. Для него и его товарищей по дипломатической службе не возникало вопроса в этом центральном пункте; поэтому он никогда не сходился с «оппозициями», а воевал против них¹⁸.

Кульминационным моментом в борьбе советской дипломатии за установление принципа мирного сосуществования с буржуазными странами стала Генуэзская конференция, состоявшаяся весной 1922 года в Италии. На эту экономическую конференцию были приглашены все европейские государства, в том числе Советская республика. Официальное приглашение Советской России означало признание ее как державы, без участия которой нельзя обойтись в решении важных международных проблем.

Советское правительство с удовлетворением приняло предложение об участии в работе конференции и начало обстоятельно готовиться к ней. 27 января 1922 года Чрезвычайная сессия ВЦИК утвердила состав нашей делегации. Ее председателем был назначен В. И. Ленин, а заместителем— Г. В. Чичерин со всеми правами председателя на тот случай, если обстоятельства не позволят Владимиру Ильичу поехать в Геную.

Владимир Ильич советовал советской делегации в Генуе выделить трезво мыслящее «крыло буржуазного лагеря», «объявить допустимым, с нашей точки зрения, и желательным соглашение с ним не только торговое, но и политическое...»¹⁹. Ленин предлагал изложить в Генуе «широчайшую пацифистскую программу» мирного сотрудничества советских республик и капиталистических стран по восстановлению разрушенного войной мирового хозяйства и налаживанию мировой экономики.

Всесторонне продумав ленинские указания, Чичерин, при участии ряда советских ведомств, организаций, ученых, специалистов, подготовил программу действий делегации в Генуе. Ленин дал высокую оценку предложениям наркома. Он писал: «Прочел Ваше письмо от Ι0/ΙΙΙ. Мне кажется, пацифистскую программу Вы сами в этом письме изложили прекрасно.

Все искусство в том, чтобы и ее и наши купцовские предложения сказать ясно и громко до разгона (если «они» поведут к быстрому разгону).

Это искусство у Вас и нашей делегации найдется»²⁰.

Трудящиеся нашей страны решительно высказались против поездки Ленина за границу для участия в Генуэзской конференции. Партия решила, что Владимир Ильич будет руководить делегацией из Москвы. Полномочия главы делегации в Генуе были переданы Чичерину.

Генуэзская конференция открылась 10 апреля. После выступлений представителей Италии, Великобритании, Франции, Японии, Бельгии, Германии слово было предоставлено Чичерину. Воцарилась тишина. Все ждали, что скажет большевистский министр.

Внешне спокойный, Георгий Васильевич с большим достоинством начал на французском языке свою знаменитую речь:

Российская делегация «считает нужным прежде всего заявить, что явилась сюда в интересах мира и всеобщего восстановления хозяйства Европы, разрушенного долголетней войной и послевоенной политикой...

Оставаясь на точке зрения принципов коммунизма, российская делегация признает, что в нынешнюю историческую эпоху, делающую возможным параллельное существование старого и нарождающегося нового социального строя, экономическое сотрудничество между государствами, представляющими эти две системы собственности, является повелительно необходимым для всеобщего экономического восстановления»²¹.

Вместе с тем Чичерин отметил, что все попытки восстановления хозяйства будут тщетны, пока над Европой и над всем миром будет висеть угроза войны. «Российская делегация,— продолжал он далее,— намерена в течение дальнейших работ конференции предложить всеобщее сокращение вооружений и поддержать всякие предложения, имеющие целью облегчить бремя милитаризма»²².

Так перед всем миром «громко и ясно» прозвучала ленинская программа, содержащая идеи мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Предложения, с блеском и неопровержимой логикой изложенные в речи Чичерина, оказались в центре всеобщего внимания. Страстная речь главы советской делегации, как вспоминал потом американский дипломат Д. Кеннан, которого отнюдь нельзя заподозрить в симпатиях к советскому строю, была «полным контрастом вкрадчивым банальностям выступавших перед ним ораторов»²³.

Это признавали и многие видавшие виды иностранные журналисты. Итальянец Пелузо писал: «Буржуазный мир послал в Геную наиболее выдающихся государственных деятелей, рассчитывая, что они приведут к молчанию представителей пролетариата. Но в первых же схватках красные дипломаты показали свое превосходство над противником. Буржуазия почувствовала себя в положении черепахи, с которой сорвали панцирь»²⁴. Английская газета «Дейли ньюс» отмечала, что «декларация Чичерина, заключающая конкретную программу, поражает своей ясностью и определенностью»²⁵.

Представители империалистических держав отвергли миролюбивые и реалистические предложения Советской страны. Со своей стороны, они вручили нашей делегации меморандум, потребовав в категорической форме от Советского государства уплатить все долги царского и Временного правительства, возвратить иностранным капиталистам национализированную их собственность, отменить монополию внешней торговли и т. д. Принять такие требования означало бы превратить Страну Советов в полуколонию, в данницу международного капитала.

Советская делегация в свою очередь выдвинула требование возмещения правительствами стран Антанты убытков, причиненных Советской России интервенцией, блокадой и гражданской войной. Представители западных стран начали маневрировать, пытаясь ценой небольших уступок навязать нашему государству неравноправные соглашения. Переговоры ни к чему не привели.

Учитывая сложившуюся обстановку, Чичерин решил возобновить переговоры с германской делегацией, начатые еще в первых числах апреля, когда советские представители останавливались в Берлине, на пути в Геную. 16 апреля 1922 года в предместье Генуи Рапалло был подписан советско-германский договор, предусматривавший немедленное возобновление дипломатических отношений между обеими странами, отказ от взаимных претензий, развитие взаимовыгодных экономических отношений между двумя странами.

Договор в Рапалло знаменовал собой крупный успех советской дипломатии. Он означал, что планы Антанты, которая рассчитывала изолировать и поставить Советы на колени, полностью провалились. Весть о подписании этого договора вызвала бурю возмущений в буржуазной прессе. «Взрыв бомбы», «Громовой удар», «Мина, подложенная под конференцию»,— так характеризовали западные газеты это событие²⁶.

Последовательная борьба Коммунистической партии, Советского правительства за проведение в жизнь миролюбивой внешней политики привела к срыву попыток империалистов изолировать Страну Советов, создать вокруг нее кольцо политической и экономической блокады. Одна за другой буржуазные страны вступали на путь признания Советского государства и установления с ним дипломатических отношений. Вопреки проискам реакционных сил СССР получал все большее международное признание, заняв подобающее ему место в системе великих мировых держав.

Богатство интонаций

Временно отступив, империалисты продолжали вынашивать планы уничтожения Советского Союза, стремились помешать строительству социализма в СССР, сорвать сотрудничество с другими странами, вели разнузданную клеветническую пропаганду против нашего государства.

В этих условиях важно было разъяснять массам, трудящимся всех стран существо внешней и внутренней политики Союза ССР, действия советской дипломатии, происходящие международные события. Центральный Комитет партии призывал неуклонно отстаивать дело мира, разоблачать попытки империалистов развязать новые вооруженные интервенции против Советской страны.

Г. В. Чичерин не мог, естественно, в такое трудное время не заниматься публицистической деятельностью. Он часто пишет статьи для газет «Правда» и «Известия», выступает с докладами перед трудящимися, дает интервью корреспондентам советских и зарубежных газет. На 1924 и 1925 годы падает наибольшее количество его публицистических выступлений. Высокий дипломатический пост не позволял Георгию Васильевичу, в большинстве случаев, подписывать статьи по актуальным вопросам международной политики своим именем. Вот почему он прибегал к различным псевдонимам: «Осведомленный», «Михаил Шаронов», «Бывший дипломат», «Марко Поло», «Люцифер». Многие статьи наркома публиковались вообще без подписи.

Глубоко и остро освещая существо проблем, Чичерин неизменно выступал страстно, ярко, образно, расцвечивал материалы примерами из художественной литературы, эпитетами, сравнениями.

Живость слова, богатство интонаций и красок, сочность письма видны, например, в статье Чичерина «Загадки международного положения», опубликованной в газете «Известия» 30 декабря 1924 года. Читателя захватывает своей выразительностью уже начало статьи: «Настоящий Новый год в международной политике не похож на прошлый. Тогда небеса казались объятыми мягким ласкающим сиянием. Теперь небеса как будто покрыты мрачными грозовыми тучами. Так ли это на самом деле? Не являются ли эти грозовые тучи до некоторой степени бутафорией, и не было ли прошлогоднее солнечное сияние грубо выполненной балаганной мазней? Так ли велико различие между прошлым и нынешним Новым годом, как это кажется невооруженному глазу? Различие, несомненно, есть, но так ли оно глубоко, как представляется на первый взгляд?»

Ставя вопросы один за другим, Чичерин придавал изложению особую интонацию, увеличивал эмоциональную силу статьи, повышал ее экспрессивность. Обращаясь к читателям, публицист побуждал их задуматься над происшедшим, понять причины новой антисоветской кампании, инициатором которой явился министр иностранных дел Англии Остин Чемберлен. Георгий Васильевич показал, что главной причиной поворота английской буржуазии вправо является развал колониальной империи. Чемберлен пытался найти выход из создавшегося положения путем организации крестового похода против СССР.

Образные сравнения, использованные Чичериным, несли большую идейно-смысловую и эмоциональную нагрузку: «Если посмотреть,— писал он,— на те зрелища, которые английская дипломатия в данное время развертывает перед публикой всех стран, можно подумать, что начался действительно грандиозный всемирный поход против нас. На самом деле это не так страшно... Если Чемберлен хочет, как пророк Илья, на огненной колеснице разъезжать среди грозовых туч и метать в нас молнии, то встает вопрос, не будет ли он в действительности больше похож на синицу, которая хотела зажечь море»²⁷.

В ряде статей, написанных в то напряженное время, публицист обращал внимание правительств буржуазных стран на необходимость проводить дальновидную политику. Он советовал подумать о тех значительных экономических выгодах, которые может принести странам капитализма их сотрудничество с Советской Россией.

В то же время Чичерин подчеркивал, что мирное сосуществование с капиталистическими странами не должно означать никаких уступок в области идеологии, отказа от критики политики государств, с которыми заключены какие-либо договоры и соглашения. В частности, нарком отмечал, что наша печать призвана показывать факты любых проявлений агрессивных действий буржуазных стран, направленных против Советского государства.

С этой же целью Чичерин прилагал много усилий к тому, чтобы разъяснить опасность создания единого фронта империалистических государств против СССР, призывал постоянно крепить единство и сплоченность трудящихся масс Советского Союза. «...Единство и сплоченность,— говорил нарком,— дается только сознательностью, которая в свою очередь дается только распространением в широких массах идей ленинизма.

Идеи ленинизма — вот та наша идейная спайка, которая является нашей величайшей силой и благодаря которой нам не страшны никакие замыслы врагов»²⁸.

Большой силой отличаются выступления Чичерина, разоблачающие продажность буржуазной прессы, ее клеветнический характер, антисоветскую направленность. Такова его статья «Печать СССР и печать Запада». Простота, конкретность и ясность статьи достигаются четкой структурой предложений, точностью словоупотребления, внутренней логикой, наличием экспрессивных языковых средств, общей эмоциональной настроенностью. «Пушкинский скупой рыцарь,— писал Георгий Васильевич,— окруженный горами золота, вполне справедливо восклицал: «Все мне подвластно». И тут же конкретизировал: «И вольный гений мне поработится». В капиталистическом мире все продажно, все покупается, все является товаром, все превращается в золото, и золото превращается во все» (курсив мой.— А. М.). Повторением слова «все» публицист выделил самое существенное, подчеркнул главное, усилил характеристику явления, политически заострил проблему.

Продолжая развивать свою мысль, Чичерин подчеркивал: «Никто не может проникнуть к широкому читателю в капиталистической стране помимо большой прессы, а большая пресса находится в руках определенных экономических групп, следящих строже всякого николаевского цензора за содержанием своих литературных рупоров».

Прием повтора позволил публицисту создать определенный интонационный колорит, напряженный ритм статьи: «Классовому врагу закрыт доступ в большую прессу. Классового врага большая пресса обливает помоями, она сочиняет про него всякую ложь и всякие небылицы, а его рот зажат, и он лишен всякой возможности хоть сколько-нибудь защититься от льющихся на него потоков грязи».

Георгий Васильевич дает уничтожающую характеристику буржуазной прессы, верной служанки империалистов: «Потоки грязи, размазывание всевозможных скандалов, состязание во лжи и клевета и при этом самое бессодержательное верхоглядство, поддакивание самым низким и постыдным страстям читателя,— вот характернейшие черты и большой прессы и, тем более, бульварной прессы капиталистических стран. Она есть орудие развращения, оглупления, притупления, развития самых низменных инстинктов».

Г. В. Чичерин часто использовал метафоры и гиперболы. В речи на III Всесоюзном съезде Советов, раскрывая существо изменений в международных отношениях, показывая неустойчивость буржуазного мира, он говорил: «Нынешняя политика великих держав очень часто напоминает малярийного больного, у которого вдруг повышается температура и на следующий день падает чрезвычайно низко. Европа, так сказать, во время войны заболела малярией»²⁹. В статье «Смешное убивает», опубликованной 21 июля 1925 года в газете «Известия», высмеиваются методы британской дипломатии, применявшей грязные подлоги ради удержания своих позиций в колониальной империи. Но колониалистам уже ничто не поможет: «Вместо торжества колониальной империи мы переживаем зрелище постепенного развала империи. До нас доносится треск гниющего здания»³⁰.

Метафора помогала ему выразить мысль коротко, но доходчиво, ярко: «Когда пал престол Николая II, тем самым, как это ни странно на первый взгляд, рушилась одна из главных подпорок Британской мировой империи».

Почти в каждом выступлении по вопросам международных отношений, устном или печатном, Чичерин обращался к историческим аналогиям, увязывал прошлое с настоящим, рисовал картины будущего.

Широкая панорама международных отношений дана в докладе наркома на III сессии ЦИК СССР в 1925 году. Докладчик охарактеризовал внешнюю политику крупнейших государств мира, показал, обращаясь к истории, их территориальные притязания, подробно остановился на проблемах советской дипломатии.

Англия, говорил он, может рассматриваться как наиболее влиятельная из капиталистических мировых держав. Но она начала испытывать растущее недовольство доминионов и поднявшееся на большую высоту национально-освободительное движение колониальных народов. Появилась серьезная трещина в англо-американских отношениях, пытается обособиться Франция, двойственную позицию заняла Япония, на которую давят совместно и порознь Англия и Америка, в обиженной позе стоит в стороне Италия, тужится занять равноправное с державами Антанты место Германия и т. д. Последняя, отмечал Чичерин, несмотря на колебания в политике ее лидеров, не порвет с нами, не ликвидирует дружественные отношения, установившиеся со времен Рапалло.

Важность сохранения этих отношений Чичерин подчеркивал неоднократно и в статьях, опубликованных в советской печати. Так, 4 августа 1925 года он поместил в «Известиях» под псевдонимом «Осведомленный» статью «Германский ответ на французскую ноту». Анализируя отношение Англии и Франции к предложению Германии о заключении Рейнского гарантийного пакта, Георгий Васильевич разъяснял читателям, что существуют две политические линии: английская, во многом близкая к германским взглядам, и французская, весьма резко от них отличающаяся. Далее он показывал, что германские власти, коварно используя противоречия между союзниками, опираясь на поддержку английской дипломатии, добивались пересмотра Версальского договора.

В то же время возникала опасность разрыва Германии с Советским государством. Публицист предупреждал, что «союз с Англией без одновременной опоры на материке чреват для Германии самыми серьезными опасностями»³¹. Он подчеркивал: «Если правительство Штреземана, на словах выдвигающее программу равновесия между Западом и Востоком, фактически начинает подпадать под полное преобладание Англии... то ему нужно бы кое-что припомнить из прошлой истории Германии».

Для выступлений Чичерина характерно применение крылатых выражений, пословиц и поговорок. Беседу с корреспондентом газеты «Известия» по поводу воинственных заявлений империалистической прессы он закончил словами: «Кто сеет ветер, тот пожнет бурю». Разоблачая фальшивые утверждения английских буржуазных газет, публиковавших сфабрикованные «документы нашей партии», Георгий Васильевич писал в 1925 году: «Вся сила британских пушек и британских дредноутов должна заставить заливающегося гомерическим хохотом читателя этой фальшивки признать: «Нехай так, ай да буде жито мак»³². В беседе с представителями печати в Берлине 6 декабря 1926 года он говорил: «Приписываемая нам англичанами враждебность по отношению к Англии относится к той категории случаев, которые имеют в виду старая французская поговорка, гласящая: «Зверь этот очень зол: когда на него нападают, он защищается»³³.

Стиль Чичерина-публициста имеет неповторимую индивидуальную окраску, его пропагандистское мастерство самобытно и оригинально.

Пока позволяло здоровье, Чичерин оставался на посту наркоминдела. На XIV и XV съездах партии он избирался членом ЦК ВКП(б).

В конце жизни, как бы подводя итоги, Чичерин писал: «У меня была революция и Моцарт, революция — настоящее, а Моцарт — предвкушение будущего, но их отнять нельзя»³⁴. Эти слова можно было бы поставить в качестве эпиграфа ко всему жизненному пути этого поистине необыкновенного человека.

А. Мельников

---

¹ И. Горохов, Л. Замятин, И. Земсков. Г. В. Чичерин — дипломат ленинской школы. Изд. 2-е, доп. М., Политиздат, 1973, стр. 67 68.
² В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 50, стр. 111.
³ С. Зарницкий, А. Сергеев. Чичерин. М., «Молодая гвардия», 1966, стр. 5.
⁴ «Воспоминания о В. И. Ленине», т. 4. М., Политиздат, 1969, стр. 417.
⁵ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики. М., Соцэкгиз, 1961, стр. 285.
⁶ Там же, стр. 238.
⁷ Н. Жуковский. На дипломатическом посту. М., Политиздат, 1973, стр. 106.
⁸ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики, стр. 124.
⁹ И. Горохов, Л. Замятин, И. Земсков. Г. В. Чичерин — дипломат ленинской школы, стр. 104—105.
¹⁰ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики, стр. 144.
¹¹ Там же, стр. 185.
¹² Там же, стр 372—373.
¹³ Там же, стр. 185.
¹⁴ Там же, стр. 196.
¹⁵ И. Горохов, Л. Замятин, И. Земсков. Г. В. Чичерин — дипломат ленинской школы, стр. 122.
¹⁶ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики, стр. 145.
¹⁷ Там же, стр. 144.
¹⁸ В. Петров, В. Белов, А. Каренин. Ленинская внешняя политика СССР: развитие и перспективы. М., Политиздат, 1974, стр. 66.
¹⁹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44 стр. 407.
²⁰ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45 стр. 34.
²¹ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики, стр. 208—209.
²² Там же, стр. 210.
²³ И. Горохов, Л. Замятин, И. Земсков. Г. В. Чичерин — дипломат ленинской школы, стр. 152.
²⁴ Там же, стр. 154—155.
²⁵ Там же, стр. 155.
²⁶ Г. В. Чичерин. Статьи и речи по вопросам международной политики, стр. 330.
²⁷ Там же, стр. 336.
²⁸ Там же, стр. 369.
²⁹ Там же, стр. 389.
³⁰ Там же, стр. 411.
³¹ Там же, стр. 434.
³² Там же, стр. 410.
³³ Там же, стр. 487.
³⁴ Г. Чичерин. Моцарт. Исследовательский этюд, изд. 3-е. Л., «Музыка», 1973, стр. 21.

<< Назад