Пропаганда на Русском фронте в годы Первой мировой войны

Варшавские издания опубликовали сообщение так назыв. Народного комитета, призывающее к созданию «польских легионов». Из статей и комментариев, переданных комитету изданий, выходило, что «легионы» будут действительно польским войском, состоящим под наблюдением польского общества и долженствующим с Россией, Францией и Англией воевать против немцев. Это должен был быть тот отряд («хувец»), который Польша выставит от себя, как сознательное проявление собственной политики, чтобы «осуществить мечты отцов и дедов наших» и объединить растерзанное тело Польши. Русские власти должны были помочь единственно в технической организации, т.е. снабдить оружием, амуницией и обученными офицерами. Эта военная организация была объявлена воскрешением прежних польских легионов тех легионов, что под предводительством Домбровского шли из земли итальянской в Польшу.

Так ли в действительности.

Согласно приказу по армиям, объявленному Генералом Ивановым 28-го Декабря (10-го Января 1915 г.), «легионы» формируются на основах организации дружин государственного ополчения со включением их таким образом в русскую регулярную армию и принятием на государственный счет. Следовательно, они созданы на время войны и по окончании войны подлежат роспуску. Правда, так называемый народный комитет избрал из своей среды организационную комиссию «польских легионов», но комиссия эта не имеет права ничего организовать. На что же она имеет право. Единственно на собирание денег и подговор людей, чтобы они вступали в ряды. Деньги она должна переливать в кассу, управляемую государственными чиновниками, а людям она может, сама больше, дать адрес вербовочного бюро.

Вот, чем ограничивается влияние на эти легионы горсточки лиц, именующих себя, с разрешения русских властей, Польским Народным Комитетом.

Теперь этим «легионам» не дозволено даже называться легионами. Они получили утаенное Комитетом название ополченских дружин. Единственное, что можно назвать действительною уступкою так называем. Народному Комитету, польский состав этих ополченских дружин и разрешение пользоваться в строю польским языком, но и это уступки кажущиеся. Согласно действующему во всем русском государстве праву, «ополченцы той же местности должны быть включены в одну дружину, из чего вытекает, что дружины, сформированные в Царстве, должны, согласно действующему русскому праву, состоять из поляков. Что же касается польского языка, то его будут употреблять до тех пор, пока рядовые не познакомятся с русской командой.

И так ополченские дружины не польское войско. Они русское войско. Они отличаются от обычных дружин государственного ополчения тем, что состоят из охотников и имеют особые задачи.

Они не идут биться с Прусаками.

Они включены в армию Генерала Иванова, ту армию, которая действует в Галиции; Они идут на своих. Они должны помогать покорению единственного отрезка польской земли, где существовало польское правление, должны отдать эту землю во власть чиновников, жандармов и попов. Они должны видимостью польского мундира подействовать на Поляков в Галиции, чтобы они сдавались новой власти, а в случае надобности защищать эту власть от проявлений недовольства со стороны польского населения.

Лишенное всякой самостоятельности, всецело преданное русскому командованию, это польское войско будет заниматься переделкой костелов в церкви, помогать обращению в православие униатов, эскортировать польские памятники, в качестве добычи перевозимые в Москву. А кто знает: может быть ему выпадет даже честь исполнять обязанности почетного караула при вступлении Архиепископа на престолу св. Юра во Львове, оставшийся вакантным после ссылки в глубь России Арцыбискупа Шептицкого.

Ополченские дружины, по мысли их творцов, прежде всего орудие междуусобной войны.

Всем известно, что в Галиции сформированы польские легионы, призванные к войне с Россией и идущие под знаменем независимости отчизны. И так польское войско должно сражаться с польским войском.

Поляки должны вступить в братоубийственный бой с Поляками. Правда и теперь уже в трех армиях сражаются друг с другом Поляки, но сражаются по принуждению, как рабы с рабами. Это больно и страшно. Однако Поляки в рядах вражьих войск — в большинстве случаев лишь страшные жертвы судьбы.

Между тем призыв к бою ополченских дружин должен бросить новый свет на происходящую борьбу. Ведь на тех Поляков, которые с патриотическим одушевлением вышли на бой во имя независимости, иду поляки-охотники, идут братья-убийцы, чтобы по собственной волей желанию, без тени принуждения вызвать это знамя и смести польский вопрос с мировой арены.

История Польши не знает подобного злодеяния. Пусть никто не вступает в ополченские дружины. Пусть никто, кого страшная судьба толкнула в ряды русской армии, если в нем осталась капля чести, не позорит себя хлопотами о переводе в эту злодейскую боевую организацию — Каинов Народного Комитета.

Варшава, 1915.

Машинописный перевод// РГВИА. Ф. 2067. Оп. 1. Д. 4132. Л. 49-50; печатный Зкз. на польском языке // Там же. Л. 45; обнаружена 16 февраля) 1915 г. в 1-й польской дружине // там же. Л. 43.

<< Назад   Вперёд>>