Конспирология

Сегодня, спустя год, с полной уверенностью можно сказать, что финальная битва не состоялась. Весь ход дальнейших событий - американская операция в Афганистане, поражение талибов и т.д., – показал, что трагедия в Нью-Йорке была не началом войны «бедного юга» против «богатого севера», но чем-то совершено иным. В чем же состоял смысл такой кровавой инсценировки?

Начнем с предполагаемых авторов терактов – Бин-Ладана и представителей радикального ислама. С самого начала и он сам и весь спектр радикального исламизма, которому была инкриминирована вина за произошедшее, вызывали множество вопрос. Дело в том, что радикальный исламизм, влючая «Аль-Каеду» Бин Ладена, был ничем иным, как послушным инструментом геополитических операций США и стран НАТО в исламском мире, и особенно в Афганистане – инструментом, созданным и оснащенный для отстаивания американских интересов: противодействия влиянию СССР и исламских режимов социалистической ориентации. Сети исламистов арабского мира, Пакистана и Афганистана не просто курировались США, но создавались и развивались именно как ответвление системы ЦРУ, что объясняет и финансовую поддержку, и свободные визы во все европейские страны и США, и боевую подготовку и оснащение (это дело рук американских инструкторов). Режим талибов, поддерживаемый дружественным США, Пакистаном и признанной верным союзником США на Ближнем Востоке Саудовской Аравией, особенных нареканий со стороны США никогда не вызывал: напротив, он был очень полезен для создания напряжения в Центральной Азии, постоянно держа в напряжении Россию и Иран, которые, по очевидной геополитической логике, поддерживали совместно антиталибский «Северный Альянс». Трудно себе представить, что полностью подконтрольная США политико-террористическая структура столь резко поменяла ориентацию и бросила вызов своему хозяину, которому она обязана всем – деньгами, оружием, политической поддержкой.

Конечно, радикальный исламизм существует и имеет некоторое распространение в исламском мире. Но его геополитический масштаб довольно ограничен. Это не более, чем настроение и ориентация, но никак не консолидированная и организованная структура. В большинстве исламских стран организации радикальных исламистов вообще находятся на нелегальном положении. Более того, эти группировки довольно разобщены и рассеяны. Внутренним потенциалом для организации обладают только те из них, которые опираются на конкретный и довольно устойчивый политический режим. Такой случай мы видим лишь в шиитской версии исламизма – ливанской «Хезболла», которая содержится за счет Ирана, но шиитская ориентация резко сокращает потенциал влияния этой группы в исламском мире.

Большинство радикально исламистских групп придерживаются суннизма. Религиозно они вдохновляются учением саудовских ваххабитов, египетских «братьев-мусульман» (запрещены в Египте и большинстве арабских стран), крайних пакистанских сект – таких как «Таблиг», давших начало афганскому движению «Талибан». Но геополитически эти структуры не имеют консолидированных интересов в континентальном, а тем более планетарном масштабе. Более того, страны с наиболее радикальными суннитскими религиозными режимами, теоретически способными служить для террористов некоторой опорой, являются в политическом плане ближайшими союзниками США, их региональными сателлитами в стратегическом смысле. Дееспособность же этих групп проявляется только тогда, когда в дело вступает дополнительный организационный, военный и финансовый ресурс – ресурс спецслужб Запада (в первую очередь, Англии и США).

Таким образом, радикальный исламизм представляет собой весьма локальное явление, маргинальное не только в общечеловеческом масштабе или, уже, в масштабе «бедного юга», но и в самом исламе, где они занимают довольно периферийное место.

Следует учитывать и одно психологическое обстоятельство: террористические организации исламистского толка могут действовать эффективно только в определенных условиях Третьего мира или малоцивилизованных ареалов: им необходимы дикие места, моральная поддержка местного населения, исламское окружение, широкий оперативный простор. В определенных случаях террор может основываться на психологическом порыве экзальтированных решившихся на крайность фанатичных личностей, действующих в экстремальной обстановке с опорой в основном на личные усилия. Подготовка серьезных и технологически емких операций на территории «западного мира» совершенно не вяжется с психологическим, организационным и технологическим состоянием исламских террористических групп.

Итак, чтобы бросать вызов полюсу глобализма США и начинать гражданскую войну планетарного масштаба, эти силы явно неадекватны.

Даже с большой натяжкой нельзя воспринять их в качестве авангардного отряда тех реальных геополитических сил, которым однополярный американоцентричный глобализм и «новый мировой порядок», действительно, не сулит ничего хорошего. Гораздо больше они годятся в роли жупела, которым США удобно пугать всех остальных и под этим предлогом укреплять свою реальную доминацию.

Итак, мы приходим к выводу, что события 11 сентября 2002 были своего рода провокационным пародированием начала глобального конфликта, устроенным, чтобы протестировать реакции основных действующих в мировой политике сил на «театральную» и явно преждевременную инсценировку того, что по самой логике событий когда-то может случиться необратимо и всерьез.

Если бы Бин Ладен на самом деле действовал от имени тех, кому жизненно неприемлем глобализм, – а это включает и Объединенную Европу, и Россию, и Китай, и Индию, и Иран, и исламские страны, и многих других, — то он просто не совершал бы того, что ему инкриминируется. Или, по крайней мере, он никогда не сделал бы этого одиннадцатого сентября 2001 года в Нью-Йорке.

Теракт такого масштаба – если бы он был началом планетарного конфликта, а не инсценировкой этого начала, должен был сопровождаться целой последовательностью действий, разворачивающихся на всех уровнях – политическом, дипломатическом, экономическом, культурном, стратегическом, геополитическом. Но в нашем случае, ничего подобного не последовало. Совершенный теракт остался изолированным фактом.

Действуя всерьез, террористы продолжили бы цепь терактов, подготовили бы политические шаги в исламских странах, продумали бы стратегию поведения радикальных исламских общин в Европе, США, России и других странах. В ответ на начало операции «Возмездие» в Афганистане они вполне могли бы отравить питьевую воду в Чикаго или Бостоне, взорвать метрополитен в Париже, Лондоне или Москве.

Но на практике никаких действий, сопоставимых с первым актом, не последовало: не последовало вообще ничего. Террористы как бы выполнили свое дело и растворились. Истории с «белым порошком» лишь жалкая попытка прикрыть явную неадекватность террористов, в один день осуществляющих грандиозное действо, а потом вдруг не способных продолжить его даже в более скромных пропорциях.

К этой несуразности добавляется новая, указывающая на однозначный характер инсценировки. Если бы теракты отражали геополитические интересы тех сил, которые заинтересованы в том, чтобы на самом деле ограничить американскую гегемонию, то мы стали бы свидетелями продуманной системы шагов с их стороны, которая, даже не складываясь в единую международную платформу, отражала бы региональные интересы.

Так, Европа должна была бы поднять ажиотаж относительно того, что США, не справляясь со своей собственной безопасностью, не могут далее рассматриваться как гарант стратегической стабильности для северо-атлантического сообщества, и что пора приступить к созданию собственной европейской системы «коллективной безопасности».

Иран, Китай и Индия должны были бы заявить, что в связи со случившемся США стоит пересмотреть свою глобалистскую стратегию, вызывающую столь жесткий протест.

Россия, в свою очередь, получала прекрасную возможность выступить с евразийским проектом по переходу от «монолога цивилизации» (с которой Запад отождествил свою собственную цивилизацию, молчаливо подразумевая, что других цивилизаций не бывает) к «диалогу культур».

Ничего этого не произошло. Все эти страны оказались совершенно растерянными – причем до такой степени, что не только не предприняли активных шагов по повышению своего геополитического статуса, но серьезно потеряли в нем.

Сопоставив акты, мы приходим к однозначному выводу: чудовищные теракты 11 сентября 2002 были грандиозной провокацией, а их исполнители, на самом деле, не ставили перед собой никаких фундаментальных исторических целей, не действовали против США, мирового капитализма и глобализма, как могло показаться на первый взгляд.

<< Назад   Вперёд>>