Конспирология

Но был один человек, который утверждал, что знает о масонах и их тайных кознях все. - Сергей Нилус, амбициозный аристократ, близкий ко двору и рассчитывавший сделать карьеру на этом знании. По его утверждению, ему в руки попал документ колоссальной значимости — секретные “Протоколы сионских мудрецов”, в которых содержались планы по установлению на планете еврейско-масонской диктатуры, уничтожению всех “трефных” (т.е. неиудейских) царств, закабалению народов, разрушению христианской церкви. Этот текст Нилус опубликовал в 1907 году, сопроводив его довольно тревожными комментариями. Вялая реакция на это разоблачение со стороны царя, которому послание предназначалось в первую очередь, заставило Нилуса считать, что и здесь не обошлось без представителей коварных сил. Происхождение указанного документа, ставшего безусловным бестселлером ХХ века, крайне загадочно и туманно. Существует множество исследований, доказывающих, что речь идет о фальсификации. При этом относительно его реального авторства лишь выдвигаются шаткие гипотезы. Одновременно, миллионы людей на планете верят в подлинность этого документа, основываясь не столько на историческом анализе текста или его критическом лингвистическом разборе, сколько на внушительной мифологической картине, рисующей всепроникающее тайное общество, контролирующее человечество и ведущее его к темной цели и тотальной манипуляции, а также на наблюдениях обычной общественной жизни, в которой основные инстанции принятия важнейших решений неизменно остаются за кадром. Не говоря об исторической достоверности “Протоколов”, представляющейся маловероятной, отметим, что они обладают несомненной “мифологической достоверностью”. Крайне скрупулезный в отношении исторических источников исследователь Рене Генон использовал в своей рецензии на “Протоколы” удачную формулу: “не правда, но правдоподобие”.

Те, кто прочел первую часть нашей книги, наверняка легко поймут, в чем тут дело. “Протоколы” приоткрывают завесу над “первым уровнем конспирологии”, над планом “кратополитики”, над тем уровнем, где действуют “посвященные”, “психики”. Доля правды есть и в том, что кратополитический уровень является преимущественной сферой деятельности для такой уникальной этно-религиозной общины, как евреи, всегда дифференцированные относительно иных народов, среди которых они пребывают в рассеянии, но в то же время консервативно придерживающиеся собственной национально-мистической интерпретации основных исторических событий и магистральных процессов развития истории. Справедливо и то, что для европейского мира конца XIX начала XX веков наиболее значительной, вездесущей и влиятельной кратополитической организацией были именно масонские ложи, воспроизводящие все особенности традиционных инициатических организаций применительно к новой социальной реальности. В этом “Протоколы”, безусловно, попадали в десятку, и на этом основана устойчивая традиция доверительного к ним отношения. Но есть и другая сторона — явная “демонизация” кратополитической реальности, утрированное и гротескное представление о методологии и этическом цинизме “тайных сил”, наивное и мелодраматически упрощенное представление о том, что речь идет только о власти, наживе, выгоде, которые “заговорщики” стремятся извлечь из своего заговора. Этот аспект убеждает в том, что либо документ заведомо рассчитан на ограниченную ментальность профанов, которым, по определению, недоступна более сложная и изощренная интерпретационная модель, лежащая в основе кратополитической деятельности, либо карикатурный характер текста является следствием “взгляда извне”, т.е. попытки реконструкции внешним, обывательским глазом, заглянувшим за ширму конспирологии, оценить в своей системе координат замеченные им там зловещие и сложные явления. Есть и еще одна деталь: в тексте “Протоколов” сквозит либо невежество, либо сознательная вульгаризация как иудаистических, так и масонских доктрин, отсутствует специфическая терминология и символика, типичные ссылки и аллюзии, характерные для документа, вышедшего из масонской или сионистской сред.

Эта вторая особенность легла в основу широко распространенной гипотезы (среди противников подлинности “Протоколов”) относительно их происхождения из недр Охранного Отделения (линия Рачковский-Ратаев) или о том, что они являются делом рук отдельных черносотенцев, наподобие странного документа, якобы происходящего из масонской “ложи Мезари”, направленного в Охранку и призывающего к ... “пресечению масонского влияния в России”.

Это мнение чрезвычайно популярно, но не учитывает довольно скудного воображения сотрудников Охранного Отделения, занимавшихся этим вопросом. При анализе архивных материалов Меца или Алексеева становится очевидным, что сфабриковать столь выразительный и внушительный документ им было явно не под силу.

Существует иная гипотеза, также основанная на убежденности в фальсификации документа. Но на сей раз речь идет о сознательной и крайне остроумной стилизации, исходящей из по-настоящему осведомленных кругов, искусно приспособивших содержание кратополитического характера к массовому уровню. В забытой сегодня книге французского исследователя Анри Роллена, посвященной “Протоколам”, выдвигается любопытная версия относительно их авторства. Она парадоксальна. Роллен приходит к выводу, что вероятным составителем текста является Жерар Анкосс, основатель современного оккультизма, вождь западного крайнего мистического направления, возобновитель “мартинизма”, доктор “кабалистики, магии, герметических искусств”, классический представитель “горячего”, даже чрезмерно “горячего” направления в тайных обществах Европы. В качестве доказательства своих тезисов Роллен приводит материалы из французского журнала “Покрывало Изиды”, в котором первостепенную роль играл Папюс. В этих материалах среди спиритических анонсов и запутанных оккультистских трактатов нередко проскальзывали заметки о светской жизни русской великосветской общины в Париже, свидетельствующие о близких контактах редакции с представителями русского Правящего Дома, перебывавших за границей. Наряду с явной симпатией, установившейся между русскими аристократами и ведущими оккультистами Франции (большинство из которых, естественно, были членами масонских лож, хотя подчас и их крайне экстравагантных, “иррегулярных” разновидностей), Роллен отмечает еще один любопытный факт: в том же журнале печаталась серия статей, посвященных русской политике, автор которых подписывался псевдонимом “Нет”. Господин “Нет” проявлял удивительную осведомленность относительно интриг вокруг русского Императора, и вместе с тем отличался крайней юдофобией, предостерегая Россию от злостных козней “иудеев” и “масонов”. Естественно, исходя из самой ориентации журнала речь могла идти только о “холодных масонах”, об атеистах, рационалистах, либералах и скептиках “Великого Востока”. Роллен показывает, что обеспокоенный таинственной фигурой г-на “Нет” Рачковский, начальник заграничного управления Охранного отделения, предпринял серьезные усилия для идентификации персонажа, но успехов в этом не добился. Лишь спустя несколько десятилетий на основании исследований архива Папюса стало очевидным — под этим псевдонимом скрывался никто иной как сам Жерар Анкосс! А его, чистокровного француза и изрядного антисемита, наивный Нилус и вслед за этим черносотенная пресса и вторящее ей ведомство Дурново называли не иначе как “евреем”, “масоном”, “опасным подрывным элементом”, едва ли не “антихристом”... Всех вводил в заблуждение его странный псевдоним — “Папюс”, который был настолько разрекламирован в свое время, что в США появился циркач, фокусник и канатный плясун, избравший себе такое же имя — “цирковой король аттракционов Papuss...”

Папюсс не ограничился тем, что дружил с русскими аристократами в Париже. Ему удалось познакомить своего протеже, провинциального ясновидца из простолюдинов “месье Филиппа”, с самим русским императором, и он перебрался вместе с ним в Россию, где “месье Филипп” стал доверенным лицом царской семьи. Нилус негодовал и множил обвинения в адрес “злостных агентов жидомасонского заговора”. А в то же самое время католик-пиетист Филипп и юдофоб Папюс давали императору ценные советы: “берегитесь социалистов и потрясателей основ, крепко держитесь христианской горячей веры, остерегайтесь либералов и евреев-ростовщиков”.

Странная ситуация. Антисемит Нилус обвиняет на основании “Протоколов сионских мудрецов” антисемита Папюса, вероятного автора “Протоколов сионских мудрецов”, в том, что он является одним из “сионских мудрецов”. Недоразумение? Ирония конспирологической истории? Невежество? Сознательная дезинформация?

Достоверно сказать что-то определенное в столь сложной истории невозможно. Но есть одна путеводная нить, ведущая к геополитике, которая снова приходит нам на помощь. Вспомним о дуализме масонских ветвей: о “холодной” масонерии и “масонерии горячей”. Холодная масонерия — колыбель либерализма и позитивизма. Горячая — мистицизма и иррациональности. Первая разновидность бывает консервативной и революционной, и вторая - консервативной и революционной. Но если в рамках “холодной масонерии” все умеренно, “прохладно”, эволюционно, направлено на путь постепенного реформирования или аккуратного консерватизма, то “горячая масонерия” всегда ориентирована экстремистски: если мистицизм и аристократизм, то чрезмерный, гиперконсервативный, реставрационистский, ориентированный на революционный и бескомпромиссный возврат не к “вчера”, а к “позавчера”, причем немедленно, “здесь и сейчас”, а если “социализм”, то тоже радикальный и беспощадный, революционный, повстанческий, бескомпромиссный и ниспровергающий. Две линии, два стиля, две типологии, два темперамента, две противоположности. Сходные внешние формы, но полярное содержание.

“Холодная” масонерия тяготеет к атлантистскому полюсу. Ее “централ” - в Англии, преимущественное распространение - в англосаксонском мире, хотя сильны ее позиции и во Франции. Она объединяет “просвещенных консерваторов” и “просвещенных реформаторов”, сторонников Системы, умеренных карьеристов. От ярко выраженного протестантизма развивалась эта линия к скептицизму и атеизму, что окончательно воплотилось в “Великом Востоке Франции”. Морализм этой ветви связан с “минимальным гуманизмом”, с желанием улучшить частные, второстепенные аспекты общественной жизни.

Совсем другое дело — масонерия горячая. Здесь, напротив, крайне правые и те, кто еще правее крайне правых объединены с крайне левыми, и теми, кто стоит еще левее крайне левых. Это гнездо предельного мистицизма и глобальных революций, альма матер бунтовщиков и заговорщиков, тамплиеров и нигилистов, поборников Средневековья и фанатиков “грядущего”. Можно сказать, что это - масонерия евразийская, ориентированная на “географический Восток”, что подразумевает прусскую ориентацию в рамках Европы, русскую ориентацию в рамках континента, а также страстный интерес к восточных традициям и практикам...

Теперь парадокс Нилуса-Папюса получает объяснение. Папюс — представитель евразийской ветви масонерии, ветви горячей. Отсюда его мартинизм, его посвящение в египетские ложи, его русофилия, его фанатичный оккультизм.

Заметим, что своим учителем Анкосс признавал Сент-Ив д’Альвейдра, другого француза, “горячего мистика”, автора проекта Синархии, социалиста и евразийца, убежденного русофила и мужа русской оккультистки графини Марии Викторовны Келлер, урожденной Ризнич. Сент-Ив является первым автором, кто принес на Запад концепцию таинственной подземной страны “Аггарта”, расположенной на Востоке, где нет времени и где пребывает “король мира”, “шакраварти”. Но Сент-Ив не ограничивался абстрактными рассуждениями. Он писал послания главам царствующих домов Европы, в том числе русскому Императору. Его он призывал отказаться от “вхождения в Афганистан без произнесения тайного Слова Божия”, так как по одной из версий вход в Аггарту располагался где-то в пустынных районах Афганистана. Более того, Сент Ив был активен и на социальном поприще: ему принадлежит странный трактат под названием “Миссия Рабочих”, в которой он смешивает социалистическую и синдикалистскую риторику с оккультистскими пассажами. Снова сочетание крайне правого и крайне левого, глубокого мистицизма и социалистического, революционного пафоса.

Евразиец Папюс - ученик евразийца Сент-Ив д’Альвейдра. Антимасонская подделка, исходящая от одного из высоких авторитетов масонства. Жесткая юдофобская критика, составленная знатоком каббалы.

Аромат кратополитики в этой истории можно почувствовать с лихвой. Для банального сознания Нилуса он интерпретируется однозначно — “запах серы”. Но сера считается у алхимиков духовным, мужским началом, трансцендентным измерением вещей и существ, приравнивается к высшему дару.

Если в масонском лагере определенная ясность достигнута, и типологический дуализм замкнулся на полярности геополитических ориентаций, то как быть с Нилусом и черносотенцами? Можно ли списать все на обывательские штампы и некритическое принятие мифов, спущенных для определенной цели с высших конспирологических этажей?

<< Назад   Вперёд>>