• Михаил Агурский
 


1926 г. был вообще годом сенсаций. Тогда же была неожиданно переиздана книга Шульгина "1920" без цензурных пропусков1. Эта книга содержала много выпадов против революции и евреев как ее истинных виновников, но утверждалось, что внутренняя диалектика революционного процесса неизбежно приведет Россию к национальному возрождению. Шульгин высказывал ряд национал-большевистских идей, о которых уже говорилось, включая предсказание появления диктатора, устраняющего своих бывших соратников и ведущего Россию по национальному пути. В это относительно либеральное время издавались и воспоминания бывших белых, и документы дореволюционных государственных деятелей, но текущая политическая литература такого рода не печаталась никогда.
Несомненно, что публикация этой книги намекала на то, что Сталин и есть, возможно, тот загадочный вождь, который наведет порядок в стране. Сталин не был еще единоличным властителем, чтобы опубликовать Шульгина по собственному усмотрению. Но он должен был доказать Бухарину (а вероятно, это было совсем нетрудно), как и в случае с "Турбиными", что публикация Шульгина принесет пользу, что признание им силы и прочности, а также национального характера советской власти убедит сомневающуюся часть населения, а его нападки на евреев никого не смогут ввести в заблуждение, ибо антисемитизм уже изжит. Только так Сталин и мог манипулировать своими тогдашними попутчиками, легко поддававшимися на подобные аргументы, в самом деле соответствовавшие обычной тактике большевиков в национальном вопросе.

Тогда же происходит еще более странное событие - "тайное" путешествие Шульгина по СССР, когда он посетил Москву, Киев и Ленинград. "Тайным" это путешествие было для всех, кроме ГПУ, которое и организовало поездку, дав Шульгину возможность покинуть страну и написать обо всем любопытнейший отчет - книгу "Три столицы". Дело в том, что организация "Трест", о которой уже рассказывалось, неожиданно пригласила Шульгина в страну под предлогом поисков его сына, а во время его посещения ему была устроена встреча с таинственным незнакомцем, выдавшим себя за ответственного сотрудника важного учреждения, в то же время являвшегося членом очень влиятельной и разветвленной националистической организации, проникшей во все слои советской системы. Незнакомец, разумеется, бывший агентом ГПУ, изложил любопытную национал-большевистскую программу очень правого толка, которую просил как можно скорее распространить среди белой эмиграции. На слова Шульгина: "Я думал, что я еду в умершую страну, а я вижу пробуждение мощного народа", - сотрудник ГПУ сказал: "И это то, что никак до сих пор нам не удавалось передать в эмиграцию... Мы с каждым днем как народ, как нация, как государство оправляемся от страшных ударов, которые нанес нам социализм". Одним из главных мотивов "националиста" было то, что, несмотря на продолжающееся еврейское засилье, к власти органически приходят новые мощные русские слои, которые в свое время возьмут в свои руки всю власть, не вызвав в стране нового хаоса и кровопролития. "В современной русской жизни рядом с еврейским потоком, несомненно, пробивается и очень сильная русская струя на верхи".

"Мы обязаны готовить преемника советской власти!... А она падет, потому что на такой ненависти сидеть нельзя. Мы явственно это видим. Эта ненависть захватывает с каждым днем все более широкий круг. Эта ненависть уже не скрывается населением".
Представитель ГПУ, утверждая, что евреи, конечно, будут оттеснены от власти, вместе с тем убеждал, что "звериная расправа с еврейством в высшей степени невыгодна для будущности русского народа" и что единственным средством решить еврейский вопрос был бы великий исход евреев из России.
Сам Шульгин с удовлетворением рассматривает происходящее в России как эволюцию в сторону фашизма. "Коммунисты да передадут власть фашистам, не разбудив зверя". Россия, по словам Шульгина, "изжила страшный бред социализма в течение нескольких лет". С другой стороны, для Шульгина "фашизм и коммунизм (ленинизм) - два родных брата". "Жидов, - говорит Шульгин, - конечно, скоро ликвидируют. Но не раньше, чем под жидами образуется дружина, прошедшая суровую школу".
Любопытно следующее замечание Шульгина, которое странным образом сближает его с известной декларацией митрополита Сергия, опубликованной позже, летом 1927 г., о чем речь будет идти ниже. "Можно всеми силами души быть против советской власти и вместе с тем участвовать в жизни страны: радоваться всяческим достижениям и печалиться всяким неуспехам, твердо понимая, что все это актив и пассив русского народа как такового".
Шульгин выполнил просьбу "националиста" и через несколько месяцев опубликовал книгу о своей поездке. Однако вскоре после ее выхода организация "Трест" самораспустилась.
Это странное событие наводит на размышления.
Преследовало ли ГПУ в деле Шульгина лишь цель дезинформировать белую эмиграцию? Безусловно да! Но важно то, какая форма была придана дезинформации. Она показывала, что органы ГПУ были отлично осведомлены о том, что могла принять эмиграция в качестве условия нейтрализации. ГПУ рассчитывало даже вызвать эмиграцию на сотрудничество. В этот период Сталин вряд ли настолько контролировал ГПУ, чтобы эту организацию можно было заподозрить в намеренной фабрикации такого рода идеологии по его заказу. Это была скорее макиавеллистская затея ГПУ, однако имевшая разные потенции и отражавшая готовность идти на различные политические компромиссы, что представляло благодарную почву для любой трансформации советской системы.

Книга "Три столицы" широко обсуждалась советской печатью, но так, что массовый читатель мог узнать из этого обсуждения лишь о признании Шульгиным успехов советской власти. В этом смысле характерен отзыв Михаила Кольцова, где ни слова не говорилось о политических высказываниях Шульгина и его разговорах с "националистом". В нем изобилуют лишь похвалы Шульгина советскому быту.
Несомненно, что все советские вожди прочли эту книгу, что само по себе было немаловажно.
Спрашивается, зачем нужно было ГПУ ликвидировать столь успешный "Трест" и тем самым дезавуировать книгу Шульгина? Можно высказать предположение, что она, как лежневская "Россия", шокировала Бухарина, и Сталину пришлось платить уступками за его поддержку в решающий для него период борьбы за власть.



1 Незадолго до выхода этой книги имени Шульгина была придана дополнительная популярность брошюрой Д. Заславского "Рыцарь черной сотни".

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5278