Конспирология

3. Третьей  фундаментальной  позицией  является   “МИСТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ”  ,  “идеология ВОЛШЕБНОЙ МАТЕРИИ” или “абсолютный пантеизм”.  Этот тип идеологии отрицает и полярный рай и  пару Творец-Творение.   Можно   отождествить  его  также  с  чистым атеизмом.  Здесь  субъект  рассматривается  не  как   полярный Господин,  чьим  внутренним “Я” является сам Бог,  но и не как изгнанник из Рая,  отделенный от внешнего Бога,  Бога-Объекта, Творением.  В данном случае субъект берется как одна из частиц космоса,  в которой отражается этот космос  и  больше  ничего. Иными  словами,  у  такого  субъекта  нет  ни внутреннего,  ни внешнего Бога, и сам он есть не что иное, как зеркало внешнего мира и одновременно элемент этого мира.  Таким образом, чистый атеист  или  “мистический  материалист”  фактически   наделяет космос качеством божественности,  коль скоро понятия Причины и Бога в сущности совпадают. Это и дает нам основание определить данную    идеологию   как   “пантеизм”   —   “все-боговость”, отождествление  всего  (Космоса,  Мира)  с  Богом.  Одной   из наиболее  ярких разновидностей такой позиции является космизм, который  можно  рассматривать,   в   принципе,   как   синоним пантеизма.

От этого   третьего   типа   идеологии  неотъемлема  концепция эволюции,  то есть постепенного и однонаправленного  улучшения качества  космоса  в сторону совершенства.  Если носители идеи “Рай-Полюс”    стремятся    осуществить    единовременный    и окончательный скачок из не-рая и от не-субъекта в Рай и в Субъект; если носители идеи “Творец-Творение” заинтересованы в сохранении онтологического стату-кво (где апофатический подход уравновешивался   бы   катафатическим);   то   носители   идеи “Волшебная Материя” более всего заинтересованы в непрерывном и постепенном улучшении космоса,  чей естественный  инерциальный ход и есть,  в конечном счете,  само это улучшение. Поэтому на уровне идеологии смысл эволюции и прогресса может  быть сведен не  к  какой-то  особой  дополнительной созидательности,  но к простому  следованию   естественному   потоку   событий,   при устранении препятствий,  которыми,  в первую очередь, являются консерваторы-клерикалы и  эсхатологи-империалисты.  Собственно говоря,  сам субъект идеологии “мистического материализмаа” —это “служитель эволюции”,  то есть такое  зеркало,  в  котором эволюционный  процесс  отражается с наибольшей отчетливостью и однозначностью.

Конфликт гностицизма  и  консерватизма,   несмотря   на   свою непримиримость,  всегда  (или почти всегда ) протекает внутри религиозных учений — не вызывает сомнения тот факт, что самые страшные  еретики  никогда  не  отвергают  саму идею Бог.  (На уровне “теологии государства” ни “гностики”,  ни  “экзотерики” не  отрицают  необходимость  существования самого государства, хотя первые бескомпромиссно настаивают на Империи,  тогда  как вторые    могут   удовольствоваться   и   государством-нацией, Etat-Nation).  “Мистический материализм” ,  со своей  стороны, сущностно   вне-религиозен,  атеистичен,  поскольку  для  него Причина (Бог) не только не  скрыта  (за  космосом  или  внутри человеческого  “Я”),  но  просто  очевидна  и всегда находится перед носителем идеи “Волшебной  Материи”,  вокруг  него,  под ним,  коль скоро эта причина — космос, и у него нет оснований искать ее где-то в другом месте.  То же самое касается и  идеи государства, которая “мистическому материалисту” в корне чужда (тезис об отмирании государства при коммунизме Маркса и т.д.)

Идеология “Рай-Полюс”  говорит  о   Божественном   центральном Субъекте  и  подчиненном  ему мире.  Идеология Творец-Творение представляет себе субъекта,  изгнанного  на  периферию,  перед которым  лежит  отчужденное  от него,  но указующее на Бога (и скрывающее  его  в  то  же   время)   Творение.   “Мистические материалисты”  вообще  не  знают  ничего о субъекте.  Согласно откровению  известного  марксиста   Д.Лукача   в   пролетарии, центральной  фигуре  наиболее  радикальных  материалистических учений,  субъект и объект совпадают.  Пролетарий —  идеальный человек-машина,  человек-зеркало.  Таково  же,  в сущности,  и содержание   концепции   “ноосферы”,   выводящей   разум    из эволюционного развития материи. Безусловно, речь идет о разуме как зеркале внешнего мира.

Такое отношение      к      субъекту     определяет     особую материалистическую  соборность,  в  идеале  вообще  отменяющую иерархию,  а  на практике создающую особую иерархию по степени космичности,  то есть наибольшей  сродственности  материальной природе внешнего космоса. Из этой потребности поставить вверху атеистического  собора  предмет   или   машину,   сосредоточие духовной  нищеты,  и  возникло характерное учение о “диктатуре пролетариата”.

Для “служителей    Волшебной    Материи”   характерен   чистый агностицизм,  то  есть  третий  путь  кроме  Гнозиса  и  Веры. Агностицизм     “мистического     материализма”     обусловлен невозможностью  какой-либо  постановки  вопроса  о  знании  со стороны   субъекта,   так  как  субъект,  будучи  иновариантом космоса, является одним из фактов этого космоса и ничем более, а   значит,  его  отражающая  способность  (разум)  ничего  не добавляет и ничего не убавляет в потоке космоса.  Знание здесь совпадает с космическим фактом, но, так как космос находится в движении, то и познание отождествляется с практикой, а значит, попросту   отбрасывается.  Агностицизм,  иными  словами,  есть результат отсутствия пары  познающий-познаваемое,  необходимой как предпосылка познания,  так как абсолютная поверхность мира для  носителя  идеи  “Волшебной  Материи”  совпадает   с   его абсолютной глубиной.  (Здесь любопытно вспомнить афоризм Ницше относительно того,  что “женщина должна найти глубину в  своей поверхностности” ;  такое сходство отнюдь не случайно, так как идеология     “Волшебной     Материи”     носит     откровенно гинекократический,   матриархальный   характер,   являясь,   в некотором  смысле,  проекцией  замкнутого  самого  на  себя  и предоставленного самому себе женского подсознания.)

Несмотря на   то,   что  в  своей  чистейшей  форме  идеология Волшебной Материи появилась  совсем  недавно,  —  истинный  и откровенный   доктринальный  материлизм  довольно  молод  (2-3 столетия),  —  “пантеистическая”  тенденция  существовала   и раньше   как  некая  скрытая внутри религиозного мировоззрения сущностно антирелигиозная реальность.  Но до поры  до  времени материализм  присутствовал  в  рамках этого мировоззрения лишь косвенно,  в виде “пантеистической”,  “космистской” экзегетики Религии  —  как  абсолютная противоположность полярно-райской гностической и чисто инициатической экзегетике. Так, одна и та же  христианская  традиция может стать базой для исторического христианского гностицизма (вплоть до  средневековых  катаров), для   канонического  иудео-христианства  (“Творец-Творение”) и, наконец, для откровенного космизма нео-спиритуалистских учений Н.Федорова или Т. де Шардена,  где за номинальным обращением к христианским    символам    стоит     чисто     атеистический, эволюционистский  пантеизм.  Однако   то,  что у Федорова и де Шардена    выражено    однозначно    и    ясно,    у    других псевдо-религиозных  мыслителей может быть завуалировано.  Но в любом  случае,  как  бы  то  ни  было,  уже  с  самого  начала распространения  Христианства  (а до него это имело место и в буддизме,  который стал излюбленной  доктриной  для  восточных пантеистов)     делались    попытки    отдельными    теологами переинтерпретировать  религию  в   пантеистическом   духе.   В Христианстве   при   этом   акцент   падал   на   человечность Воплощенного Слова и,  соответственно,  на новую  сакрализацию всего  материального  мира  после Воплощения,  несмотря на всю нелепость идеи  о  подобной  “новой  тотальной  сакрализации”, опровергаемой   и  всем  содержанием  Евангелий  и  посланиями Апостолов,  где ясно говорится о “мире,  лежащем во зле”  и  о новом сакральном космосе,  грядущем не после Первого, но после Второго (!) Пришествия  Христа.  И  если  действительно  можно говорить (как  это делают некоторые авторы , в частности,  Н. Бердяев),  о некоторой преемственности русского коммунизма  по отношению  к  Русскому  Православию,  то  это может относиться только       к       “космистскому”,       “пантеистическому”, “волшебно-материальному” Христианству,  полностью отбросившему сущностную  догматику  и  в  эзотерическом  (Рай-Полюс)  и   в экзотерическом     (Творец-Творение)     ее    измерениях,   и разработавшему особый тип материалистического  и,  в  конечном итоге,  атеистического мировоззрения, не имеющего к поддинному Христианству вообще ни малейшего отношения.


Такой же  космизм есть и в буддизме Малой Колесницы,  Хинаяне, где подчеркивается зеркальная  и  составная  природа  субъекта (как   временного   сгустка   космических  энергий,  “дхарм”), который не обладает никакой духовной  самостоятельностью (даже статусом  субъекта -изгнанника).   И именно эта ветвь буддизма может быть названа “мистическим атеизмом”.  Однако в  буддизме Ханаяны,  в  отличие  от  полноценной  и законченной идеологии “Волшебная Материя”,  отсутствует  эволюционизм,  обязательный для  ортодоксального  космизма,  и  это  делает  его несколько отличным от остальных типологически  близких мировоззренческих форм.

Еще в  одном  мистическом  учении  крайне  развит  космистский аспект  —  этим  учением  является   европейское   масонство. Масонские  доктрины,  генетически восходящие к западным формам гностицизма,  то  есть   к   полярно-райской   идеологии,   на определенном   историческом   этапе   были   перетолкованы  на космистский  лад,  подверглись  атеизации  и   материализации. Масонское    мировоззрение   оказало   огромное   влияние   на европейское сознание в целом,  хотя ,как правило, оно было более скрытым  и  подспудным,  нежели  прямое  влияние Христианства. Постепенно в ХVIII-ом веке и особенно в ХIХ-ом веках масонство резко  изменило  свои духовные и идеологические ориентиры,  и, сохраняя некоторые внешние атрибуты,  полностью поменяло  свое содержание на противоположное. С этого-то момента эволюционизм и пантеизм,  материализм и космизм  стали  играть  чрезвычайно важную роль в западной культуре и науке.  Тот факт,  что почти все  видные  деятели  этой  культуры  и  науки  были   членами масонских  лож,  обычно  либо вообще упускается из виду,  либо рассматривается как простая формальность,  дань моде. На самом же   деле   масонство   обладает   фундаментальной  доктриной, соответствующей особому типу религиозного сознания, которая не может  не формировать специфическую позицию масонов.  И многие культурные и научные события на Западе ХVII-го, ХVIII-го и ХIХ -го  веков  имели  свои  однозначные  корреляты в модификациях масонских  доктрин  и  статусов  либо   в   отдельных   ветвях масонерии,  либо  в  масонстве  в  целом.  Как  бы то ни было, атеизация  масонских  статусов  мгновенно  повлекла  за  собой распространение     европейского    “ученого”    космизма    и эволюционизма — как в сугубо методологической, научной сфере, так и в форме нео-оккультных  пантеистических по сути движений (теософия, оккультизм, нео-спиритуализм и т.д.).

Как полярно-райское мировоззрение  может  перетолковать  любые религиозные  формы  в своем духе, так же и учение о “Волшебной Материи”,  несмотря  на  свою  сущностную  анти-религиозность, может  узурпировать  религиозные  формы  для утверждения своих собственных   принципов.  Позиция  же  “Творец-Творение”,  как правило,  вообще  избегает  радикальной экзегетики религиозных доктрин,стремясь сохранить их в нетронутом, цельном виде  даже ценой превращения их в реликтовую и безжизненную оболочку.

<< Назад   Вперёд>>