• А. А. Галкин, П. Ю. Рахшмир
 

Консерватизм в прошлом и настоящем


Глава 2. Консерватизм и фашизм
 


В современной литературе, посвященной анализу консерватизма, как и десятилетия тому назад, ведутся ожесточенные споры относительно взаимосвязи между консерватизмом и фашизмом. Сами консерваторы и близкие к ним авторы отрицают существование такой взаимосвязи. Они выискивают действительные или мнимые расхождения между консервативными идеологами и политическими течениями, с одной стороны, и фашистской теорией и практикой — с другой, конструируя на этой базе тезис о принципиальном различии (и даже несовместимости) консерватизма и фашизма. Идейно-политический смысл подобной позиции очевиден: помешать тому, чтобы отвращение, которое питают к фашизму широкие круги общественности, продолжало сказываться на репутации современных консервативных течений.

Как же обстояло дело в действительности? Чтобы ответить на этот вопрос, следует прежде всего освежить в памяти ту социальную и политическую обстановку, которая вызвала к жизни фашизм. Возникновение его не случайно пришлось на те годы, вскоре после победы в России Великой Октябрьской социалистической революции, когда капиталистический мир переживал острейший кризис. Впервые в истории человечества была не только продемонстрирована несостоятельность капиталистической системы, но и показан реальный выход из социальных и политических противоречий на путях коренного, революционного преобразования устаревших общественных отношений. В полном объеме значение этого обстоятельства было оценено далеко не всеми современниками. Однако в наиболее чутко реагировавших на события фракциях буржуазии, ощутивших всю серьезность угрозы своим позициям власти, стала пробивать себе дорогу идея необходимости новых средств сохранения господства. В частности, возникли сомнения в эффективности парламентского механизма, который достаточно успешно обслуживал капиталистическое общество в условиях капитализма свободной конкуренции.

Для таких сомнений имелись серьезные основания. Буржуазная парламентская система возникла и сложилась в обстановке, когда капитализм на своей домонополистической стадии еще выражал и отражал нужды общественного прогресса, а тем самым в какой-то форме — и интересы значительных масс населения. Это обеспечивало партиям, стоявшим на позициях сохранения буржуазного строя, более или менее устойчивую социальную базу. Дополнительное, но в то же время существенное значение имело то обстоятельство, что политическая активность значительной части населения оставалась в большинстве стран сравнительно низкой. В результате в основании пирамиды, которую образовывала тогдашняя политическая система капиталистического общества, находилась не основная масса взрослого населения, а лишь его (иногда даже не очень существенная) часть.

Переход к империалистической стадии развития капитализма обострил старые и создал новые противоречия. Выросла политическая активность трудящегося населения; укрепились его позиции в политической области, его влияние на политический процесс. В условиях обострения классовой борьбы и широкого «вторжения» масс в политику традиционный буржуазный парламентаризм стал терять прежнюю эффективность. Расширение объема влияния центров экономической власти на политические решения, свойственное монополистическому капитализму, усиление коррупции как результат роста влияния монополий на политическую систему еще более углубили ров между верхушечными звеньями политической системы и широкими народными массами. Соответственно возросла и неустойчивость положения, в котором оказались эти звенья.

Все это, разумеется, проявлялось лишь в тенденции. Однако в отдельных, наиболее развитых капиталистических странах эта тенденция вырисовывалась настолько четко, что превратилась в серьезнейшую политическую проблему.

В сложившихся условиях господствующий класс стал — пусть непоследовательно и робко — осуществлять переход от «верхушечной» политики, опирающейся главным образом на высшие слои общества, к политике, ориентированной на завоевание поддержки «простого народа». Инструментом такой политики должны были стать массовые партии, обладающие способностью спекулировать на неопытности и предрассудках части населения, впервые приобщившейся к политической активности.

Буржуазно-либеральные силы были в то время плохо приспособлены к выполнению такой роли; их влияние на трудящиеся массы слабело, а низкий уровень организованности делал их малоэффективными в кризисных ситуациях. В недостаточной степени были пригодны для этой роли и консервативные партии. Их традиционная социальная база размывалась; тесные связи с наиболее одиозными правящими кругами закрывали путь к возникшим новым отрядам трудящихся, политика более или менее активного торможения поступательного развития общества способствовала компрометации консервативных постулатов и политики.

В этих условиях господствующий класс стал ощущать особую потребность в новой политической силе, жесткой, чтобы компенсировать слабости традиционного политического механизма и погасить революционные выступления трудящихся, и в то же время популярной, чтобы обеспечить хотя бы необходимую для этого политическую стабильность.

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 9920