• Михаил Агурский
 


Политический триумф национал-большевизма в Советской России начинается в связи с обсуждением сменовеховства, оказавшегося на время в центре внимания советской прессы и даже внутрипартийной жизни. Следует отметить, что эмиграция в то время не была отделена от Советской России железным занавесом; между ними существовала широкая двусторонняя связь. То, что печаталось в эмигрантских изданиях, быстро становилось достоянием советской прессы, хотя бы и в форме критики.
О масштабах знакомства советского руководства с эмигрантскими изданиями дает представление следующий факт. В апреле 1921 года президиум ВЦИК принял постановление о выписке 20 экземпляров каждой из ведущих эмигрантских газет. Президиум ЦКК РКП(б) также выписывал ведущие эмигрантские издания. Получали их и некоторые обкомы партии, как, например, Ленинградский и Кубано-Черноморский.
Ленин посылал записки с требованием обеспечить своевременное получение "Смены вех" и "Накануне".

Первая положительная реакция на взгляды Устрялова принадлежит "Правде", которая в разгар кронштадтских событий опубликовала передовицу под симптоматичным заголовком "Патристика", посвященную выходу устряловского сборника "В борьбе за Россию". В передовице выделялись мысли о национальном возрождении России через большевистскую власть и о целесообразности для белых как можно скорее прекратить вооруженное сопротивление.
Но широкая реакция на сменовеховство пришла не сразу. По-видимому, имело место какое-то негласное обсуждение сменовеховства на самых верхах партийного руководства, в результате чего вначале было вынесено решение поддержать сменовеховство. Это, так же как и нэп, было одним из результатов Кронштадта. В критическом положении большевистское руководство решило изменить не только свою экономическую, но и национальную политику. Социальная база власти оказалась слишком слабой. Сменовеховство соблазняло возможностью привлечь на свою сторону новые широкие массы, до сих пор стоявшие в оппозиции.
Таким образом, сопротивление русского населения вызвало необходимость пойти с ним на некоторый компромисс. Национал-большевизм в глазах советского руководства и выглядел таким вынужденным компромиссом. Однако даже и такой компромисс был опасен, ибо, во-первых, он мог оттолкнуть от большевиков коммунистов других национальностей, а во-вторых, он явно содержал в себе такие потенции, которые при некоторых условиях могли повести к ослаблению большевиков, тем более что Устрялов прямо говорил о том, что конечной целью национал-большевизма является освобождение от большевизма.
Это и обусловило двойственное отношение большевистского руководства к национал-большевизму. 13 октября 1921 года Стеклов опубликовал очень одобрительную передовицу "Известий" практически без всякой критики "Смены вех", заявив, что авторы сборника знают, что именно они выражают "истинное настроение и интересы широких интеллигентских кругов если не сегодняшнего, то завтрашнего времени". Он предложил широко перепечатывать сменовеховцев. На следующий день "Правда" опубликовала статью Н. Мещерякова, который обширно цитировал "Смену вех" и в целом дал ей очень положительную оценку. "Авторы книги, - писал он, - сохранили еще многие пережитки своей старой психологии. Но жизнь учит, и они способные ученики. Логика жизни заставит их идти все дальше и дальше по пути сближения с революцией".

Через несколько дней, выступая на II Всероссийском съезде политпросвета, Троцкий возводит поощрение сменовеховства в ранг государственной политики, подчеркивая в нем именно национал-большевизм. "Сменовеховцы, - сказал Троцкий, - исходя из соображений патриотизма, пришли к выводам, что спасение России в советской власти, что никто не может охранить единство русского народа и его независимость от внешнего насилия в данных исторических условиях, кроме советской власти, и что нужно ей помочь... Они подошли не к коммунизму, а к советской власти через ворота патриотизма".
Троцкий рекомендовал самым широким образом пропагандировать "Смену вех". Особо важно, сказал он, питать этими идеями военных.
Речь Троцкого является первым заявлением, исходившим от одного из вождей, и указывает на него как на первого адвоката сменовеховства в руководстве, хотя он, видимо, действовал в этом вопросе в полном согласии с Лениным.
Настоящий панегирик сменовеховцам последовательно воспел А. Луначарский, Вначале он дал интервью, в котором сказал: "В руководящих правительственных и партийных кругах с большим интересом наблюдают происшедшую перемену в части русской эмиграции. Мы будем очень рады, если эта часть эмиграции вернется в Россию и будет сотрудничать с советской властью... В России имеется немало людей, которые проделали ту же эволюцию, что наши эмигрантские группы". Однако Луначарский предупредил сменовеховцев, что они сделают большую ошибку, если попытаются образовать конкурирующую или независимую от коммунизма партию.

Затем Луначарский опубликовал отдельную статью, в которой задавался вопросом: как могло случиться, что "правые патриоты" и "активные контрреволюционеры" могли пойти на союз с большевиками? Ответ его таков: "Они потому хватали винтовки против нас, что принимали нас за губителей России как великой державы". Луначарский дает сменовеховцам следующую характеристику: "Это национал-либералы, порою почти национал-консерваторы на славянофильской подкладке, выразители наиболее жизненных кругов, наиболее сильных групп средних и только отчасти, может быть, господствующих классов".
Луначарский принимает почти все доводы сменовеховцев. "Сейчас, - говорит он, - сменовеховцы убедились, что советская конституция не противоречит "великодержавности". Присмотревшись к тактике Коминтерна, хотя "криво и ошибочно", они убедились, что эта тактика "идет на пользу великодержавности России, создавая ей на Западе и Востоке друзей среди миллионов угнетенных".
Луначарский идет еще дальше, указывая на национализм как на социальную силу, которая может сотрудничать с коммунизмом. "Может быть, кроме коммунизма в России есть еще настоящий подлинный буржуазный патриотизм, остаток жизненной силы индивидуалистических групп и классов? Если он есть, то он сгруппируется вокруг своеобразного знамени, выброшенного рыцарями "Смены вех". Луначарский считает, что сменовеховцы могут надолго оказаться спутниками коммунизма.
Устрялов с явным удовлетворением откликается на советскую реакцию, очень положительно оценивая статьи Троцкого, Луначарского, Стеклова. "Ни партийного доктринерства, ни узкой сектантской нетерпимости не обнаружили большевики в оценке примиренческих лозунгов", - радуется он, высказывая, однако, неудовольствие тем, что сменовеховцев воспринимают уж слишком восторженно. "Мы с вами, - с достоинством заявляет Устрялов, - но не ваши... Мы признаем красное знамя только потому, что оно "расцветает национальными цветами".

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5272
Другие книги
             
Редакция рекомендует
               
 
топ

Пропаганда до 1918 года

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

От Первой до Второй мировой

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

Вторая мировая

short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

После Второй Мировой

short_news_img
short_news_img
short_news_img
short_news_img
топ

Современность

short_news_img
short_news_img
short_news_img