Военно-фашистское движение в Японии

До тех пор пока позиции военщины в государственном аппарате были прочно закреплены за ней, она могла для систематической подготовки к войне широких масс населения и для воспитания в милитаристическом и шовинистическом духе японской молодежи использовать общепатриотические организации, как «Всеяпонский союз молодежи», различные спортивные общества и т. д. От этих организаций мало отличался тогда и «Союз резервистов» («Дзаино Гундзин»), который находился под непосредственным руководством военного ведомства.

В течение всех послевоенных лет этот союз и был главным орудием военщины во всех ее массовых политических выступлениях. Она и сейчас, систематически использует этот союз. С начала манчжурской оккупации союз ведет широкую кампанию, оправдывающую манчжурский захват. Союз организовал по всей стране митинги с требованием выхода из Лиги наций, против подписания пакта о ненападении с СССР. На тысячах деревенских и городских собраний агитаторы союза разъясняют массам мелкой буржуазии, крестьян и рабочих, что раздел Китая и захват советского Дальнего Востока, или, как это благовидно называется, «создание блока Восточной Азии», является единственным выходом из кризиса и т. д. Летом 1932 г. местные организации «Союза резервистов», были также одной из главных сил, организовавших так называемую «петиционную кампанию».

Однако удовлетвориться использованием одной этой организации для осуществления своих политических целей крайние группы военщины все же не могли. Объясняется это двумя причинами: во-первых, тем, что именно массовый характер этой организации делал ее политически рыхлой, мало приспособленной для сложной политической игры, могущей быть орудием, но не организующим центром политических интриг военщины. Более того, в 1925-1927 гг. было даже отмечено большое количество случаев, когда члены «Союза резервистов» в сельских местностях участвовали на стороне крестьян в их столкновениях с помещиками. Во-вторых тем, что в 1925-1929 гг., когда обострилась борьба между военщиной и парламентскими политическими партиями и началась борьба между старым клановым генералитетом и новыми силами, выросшими в процессе реорганизации армии, аппарат «Союза резервистов» не находился еще в руках тех наиболее активных армейских групп, которые начали возглавлять военную оппозицию против системы партийных правительств. Только на съезде «Союза резервистов», который состоялся в 1932 г. в Манчжурии, группа Араки получила преобладающее влияние в правлении союза. До этого перед военщиной стояла задача создания более политически целеустремленных и действенных организаций, которые в качестве своей массовой базы используют и «Союз резервистов».

Выше мы писали, что 1924-1926 гг. отмечены в послевоенной истории Японии возникновением многочисленных реакционно-шовинистических организаций, связанных с различными слоями мелкой буржуазии и мелких помещиков, и оформлением подобных же организаций в среде монархической бюрократии. Мы выяснили также, что благоприятная обстановка для развития подобного рода организаций создавалась на том этапе, с одной стороны, оппозиционным настроением в этих социальных слоях против финансовых концернов, ближе чем когда-бы то ни было раньше подошедших к овладению государственным аппаратом, а с другой стороны — потребностью этих же социальных слоев создать фронт противодействия нараставшему в стране революционному движению.

Эти процессы не могли пройти бесследно для армии и при этом по двум причинам: во-первых, потому, что переход правительственного аппарата в руки буржуазно-помещичьих политических партий означал ограничение роли военной бюрократии в руководстве внутренней и внешней политикой страны и неизбежно должен был поэтому вызвать сопротивление и попытки отстоять свои позиции со стороны генералитета; во-вторых, потому, что с тех пор, как начал быстро меняться социальный состав кадров младшего и среднего офицерства, в армии неизбежно должны были отразиться настроения тех социальных слоев, из которых вербовались новые офицерские кадры. Политические же настроения среди этих слоев определяются, как мы уже показали, с одной стороны, боязнью массового революционного рабоче-крестьянского движения, которому они враждебно противостоят как эксплоататоры (хотя бы и «мелкие»), а с другой стороны — острым недовольством концернами, воротилами финансового капитала и буржуазно-помещичьими парламентскими партиями. Фразы против финансового капитала, призывы к восстановлению полноты власти монархии в ее первоначальном виде, связанном в представлении этих промежуточных слоев с большой устойчивостью их собственного положения, должны находить и находят благоприятную почву среди широких кругов молодого офицерства.

Таковы были причины, побудившие, с одной стороны, ряд крупных деятелей армии (генерал Кикуци, генерал Сиотен, адмирал Огасавара, генерал-лейтенант Татэкава и др.) в этот период, как мы уже отмечали, вступить в различные реакционно-шовинистические общества (преимущественно в те из них, которые группировались вокруг «Общества государственных основ» — «Кокухонся»), а с другой стороны — обусловившие возникновение различных тайных организаций молодого офицерства.

Первая из этих организаций была создана отставным лейтенантом Нисида, бывшим, как мы уже писали выше, одним из руководителей созданного Кита Икки крайнего боевого шовинистического общества «Белого волка» («Хакурокай»), а впоследствии — в 1928 г. — создавшего свою собственную организацию — «Сбор самураев» («Сиринся»). В апреле 1927 г. Нисида, вскоре после покушения на жизнь императора со стороны корейца Бокурецу, распространил открытое письмо, обвиняющее министерство императорского двора в различных преступлениях, наносящих ущерб династии и императору. Через месяц после этого Нисида создает из членов «Союза резервистов» и нескольких офицеров действительной службы тайную организацию — «Союз звездных лучей» («Сейко Домей»), разославшую по адресам 400 офицеров памфлет, заставивший полицию и жандармерию заняться этим делом. О содержании памфлета полицейский отчет сообщал, что «этот памфлет имел в виду реконструкцию Японии, как это было формулировано Кита Икки, социалистом и другом Нисида, в книге «Проект реконструкции Японии». Он настаивал на необходимости преобразования теперешнего развращенного общества, желая создать идеальное общество. Для достижения этой цели требуется сотрудничество всех молодых офицеров всех полков всей страны ¹.

Вскоре после этого генерал-лейтенант Татэкава, принимавший участие, как мы уже отмечали, в созданной Ясуока «Академии золотого фазана», берется также за организацию офицеров запаса и организует «Общество вишни» («Сайкуракай»), а вслед за этим и объединение офицеров действительной службы под названием «Общество малой вишни» («Кодзакуракай»). В 1929 г. последнее создает более широкую организацию, объединяющую офицеров армии и флота под названием «Сейекай». На организационном собрании этого общества присутствовало 187 офицеров, но уже через два года оно насчитывало 3 — 4 тыс. членов, т. е. примерно одну шестую часть всех офицеров действительной службы².

Причиной этого быстрого роста офицерских организаций, помимо общей, уже охарактеризованной нами обстановки, созданной в стране углубившимся экономическим кризисом, явились еще особые обстоятельства, специально касающиеся армии и флота, но также связанные с международными и внутренними трудностями, перед которыми стояла Япония. Мы имеем в виду подписание японским правительством Лондонского соглашения о морских вооружениях в 1930 г. Установленное на этой конференции соотношение морских сил САСШ, Англии и Японии, как 5:5:3, рассматривалось значительной частью, морского офицерства как ослабление морского могущества Японии, и вина в этом возлагалась ими на правительство и парламентские партии. Эти настроения были возглавлены бывшим морским министром адмиралом Като и контр-адмиралом Суэцугу, а также объединением отставных адмиралов («Еекай»).

Вскоре после этого среди офицерства начинается широкое обсуждение и критика мероприятий правительства по сбавке жалования и по увеличению количества офицеров, ежегодно увольняемых в запас, что рассматривалось как результат непатриотического поведения политических партий, экономящих на армии и флоте, но прикрывающих скандальные прибыли спекулянтов и финансистов. Эти обстоятельства и привели к тому, что ряд крупнейших фигур в японской армии и во флоте теперь открыто связываются с теми крайними бюрократическими кругами, которые были объединены бароном Хиранума в «Обществе государственных основ» («Кокухонся»): в это общество вступают почти все руководители группы «Сага» — ген. Араки, ген. Мазаки (теперешний зам. нач. генштаба), ген. Койсо, ген. Хата и др., из крупных флотских командиров — адмиралы Като, Номура, Тоэда и др. «Общество государственных основ» («Кокухонся») становится тем самым политическим центром военщины, выступающей под антипарламентскими лозунгами. В массах же молодого офицерства эти события ведут к оформлению крайних террористических течений, подобно тому как такие же течения оформлялись в это время в гражданских реакционно-шовинистических организациях и повели к покушению на премьера Химагуци в октябре 1930 г. Почти одновременно с этим покушением лейтенант Фудзима совместно с буддийским священником Иноуэ, о котором речь еще будет впереди, создает первые ячейки «Братства крови», выполнившие впоследствии ряд важнейших политических убийств. Вплоть до манчжурской оккупации (в сентябре 1931 г.) движение продолжает развиваться в этом же направлении, причем две соревнующиеся между собою за руководящую роль в армии генеральские группы — близкая к генералу Угаки группа генералов Минами — Каная и группа Араки — наперебой стараются завязать связи с тайными организациями молодого офицерства и с террористическими организациями того крыла реакционно-шовинистического движения, которое возглавляется Кита Икки и Окава.

Сначала в этом деле больше преуспевает группа генерала Минами, поскольку в его распоряжении как военного министра находятся секретные денежные фонды военного министерства.

В марте 1931 г. группа Минами, возглавив недовольство военных политикой Хамагуци, требует ухода его с поста премьера и одновременно подготовляет антипарламентский военный переворот. Но полиции, не находившейся в руках этой группы, удалось вскрыть подготовку к перевороту, в котором, как показывает полицейский отчет о «мартовском заговоре», в качестве руководителей участвовали сами Угаки и Минами, а исполнителями должны были явиться организации: С. Окава «Общество действия» («Коцися»), боевая дружина этой организации — «Дайкокай» под руководством Симидзу, организация Нисида «Сбор самураев» («Сиринся») и группа молодых офицеров под руководством начальника русского отдела, генштаба подполковника Хасимото. Заговорщики ставили себе целью вооруженный захват здания парламента, органов связи и редакций либеральных газет. Хотя заговор этот не удался, Хамагуци под давлением военных принужден был все же уйти, и к власти пришло правительство Вакацуки. Это не удовлетворило однако заговорщиков, и работа по сколачиванию кадров антипарламентского движения сторонников военной диктатуры продолжалась.

В августе 1931 г. происходит слияние офицерской организации «Сайекай» с гражданским реакционно-националистическим «Обществом по изучению вопросов современного положения» («Дзикиоку Кенкюкай») и создается массовая «Национальная федерация молодых офицеров». В это же время объединение офицеров запаса «Общество вишни» («Сакуракай») связывается с группой митосских террористов из общества «Айкодзюку», о котором речь еще будет впереди, и с группой Окава, сколотившего в это время свое «Общество императора Дзимму» («Дзнммукай»), на котором дальше нам придется еще остановиться. Когда министр императорского двора Икки по поручению императора объявляет начальнику генштаба генералу Каная выговор за самовольную отправку корейских войск в Манчжурию, это приводит к демонстративному выходу в отставку ряда работников генштаба и к вступлению многих молодых офицеров в ячейки «Братства крови».


Наконец в октябре — ноябре 1931 г. почти одновременно происходят два новых военных заговора, ярко показывающих, как развязала манчжурская авантюра нетерпеливую прыть военщины, ее стремление убрать со своего пути всех, кто недостаточно быстро и решительно становится на путь военных авантюр, в которые оказалась втянутой Япония после 18 сентября. Первый из этих заговоров, известный под названием «Революции императорского флага», был раскрыт полицией 17 октября 1931 г. и окончился неудачно. Подготовлялся он той же группой, что и «мартовский заговор», деятели которого остались тогда безнаказанными и сейчас не привлечены к ответственности. Удачней однако оказался заговор 3 ноября, в подготовке которого принимала непосредственное участие и группа генерала Араки. С помощью этой группы к поддержке заговора были привлечены различные реакционно-шовинистические организации, группирующиеся вокруг «Общества государственных основ», связанные с военведом организации Уциды Рехей, «Национальная федерация молодых офицеров», «Союз резервистов» и группа Акамацу из японской социал-демократической партии («Сякай Минсюто»). Корреспондент из Японии описывал в следующих словах программу переворота.

«Согласно программе переворота митинг резервистов в числе около 50 тыс. человек должен был иметь место 3 ноября (день рождения императора Мейдзи) перед зданием «Сиококу Дзиндза» (алтарь в память усопших воинов) с целью молитвы за национальный мир. Резервисты должны говорить относительно опасного положения, в котором находится японская империя. Они затем предполагали устроить шествие перед дворцом. В то же время в связи с секретной договоренностью, достигнутой между руководителями заговора и Акамацу (генеральный секретарь социал-демократической партии), социал-демократическая партия должна была мобилизовать рабочие массы и подстрекать их сделать нападение на газеты и в частности на «Токио Асахи». Полк, расположенный в районе Адзабу (Токио), и три отряда императорской гвардии должны были формально принять меры к рассеиванию толпы и наведению порядка и подавить рабочий бунт, но фактически они должны были соединиться с ними и захватить газеты, после чего соединиться с силами резервистов, которые должны были собраться перед дворцом и, руководимые генералом Сиотен, получить затем императорскую санкцию относительно переворота и подать петицию микадо с просьбой объявить военное положение. В то же время они должны были занять министерства, главные конторы партии Минсейто и Сейюкай, Японский банк и все другие финансовые учреждения по всей стране и все государственные учреждения и конторы. Тогда должна была быть установлена диктатура микадо. Все известные революционеры должны были быть казнены и революционное движение запрещено. Должны были остаться только две газеты: газета «Ниппон» — орган монархистов и «Цувамоно» — орган военных.
Однако заговор развалился, прежде чем он успел осуществиться, в связи с внутренними трудностями. 23 октября в 2 часа 30 минут 300 жандармов было послано для охраны казенных резиденций премьера Вакацуки, Сидехара и Адаци, а также частной резиденции лорда — хранителя императорской печати Макино.
Заговор потерпел поражение. Однако приход к власти кабинета Инукаи наметил шаги к реализации планов заговорщиков. Мемото, один из заговорщиков, был послан на фронт в Манчжурию, но все остальные были отпущены. Не было даже и речи об аресте кого бы то ни было из конспираторов, и многие из них были намечены на видные посты. Так например Араки назначен военным министром, принц Канин назначен начальником генштаба и известный Судзуки - министром юстиции»³.

Следовательно, хотя формально заговор потерпел поражение, на деле он привел к тому, что заговорщики получили, во-первых, в свои руки армию, во-вторых, свергли старое правительство и добились прихода к власти более агрессивного в вопросах внешней политики кабинета и сами заняли видное место внутри этого кабинета, и, в-третьих, группа Араки на этом заговоре получила возможность сплотить вокруг себя крупнейшие реакционно-шовинистические организации. Именно этот последний момент необходимо особенно подчеркнуть сейчас, ибо благодаря ему раздробленные до сих пор на различные враждующие между собою течения многочисленные реакционно-националистические организации получают теперь в лице армии организующий центр. Именно с этого момента вопрос о реальности «фашистской диктатуры», как выражается японская и иностранная пресса, приобретает в Японии актуальное значение.

Результаты переворота стимулируют дальнейшее развитие экстремистских течений в армии и в гражданских реакционно-шовинистических организациях и их дальнейшее сближение между собой.

К активизации этих течений ведет также и вся внешнеполитическая и внутренняя обстановка в стране: неудача японского оружия в Шанхае и начавшийся после этого подъем антияпонского движения в Манчжурии, так же как и усилившееся противодействие со стороны САСШ против японской агрессии в Китае и неблагоприятная позиция, которую под давлением САСШ заняла с марта 1932 г. по отношению к Японии Лига наций, — все это рассматривается крайними реакционно-шовинистическими кругами как результат слабости и нерешительности внешнеполитической линии правительства и стимулирует поэтому продолжение борьбы против политических партий и за сосредоточение власти в руках военщины. Экономический кризис, углубившийся в 1932 г. больше, чем когда-бы то ни было раньше, с новой силой обрушивается на промежуточные социальные слои и побеждает связанную с этими слоями офицерскую молодежь к продолжению борьбы против финансовых концернов и зависящих от них политических партий.

В течение последних месяцев 1931 и начала 1932 г. ряд офицерских групп примыкает к обществу «Дзиммукай» С. Окавы и к «Лиге крови» Ивоуэ. Происходят убийства бывшего министра финансов Иноуэ и директора концерна Мицуи барона Дана, покушение на Вакацуки в Осака. В феврале 1932 г. создается «Общество 5-го числа» («Ицукакай»), объединяющее ряд крайних офицерских групп во главе с подполковником Немого (участником заговора «Революции императорского знамени») и представителей националистической интеллигенции (писатель Наоки, художник С. Ивада и др.), также на антипарламентской террористической платформе. Когда в начале мая 1932 г. полиция под давлением министерства двора решает дать острастку зарывающейся офицерской молодежи и арестовывает одного из руководителей всех офицерских террористических групп — подполковника Хасимото, офицеры заявляют, что освободят его силой.

Наконец 15 мая 1932 г. происходят общеизвестные события: группы террористов из молодых офицеров армии и флота из общества «Дзиммукай» и «Лиги крови» убивают премьер-министра Инукаи, бросают бомбу в хранителя императорской печати Макино, в здания банков Мицубиси и Нихонгинко и в Главное полицейское управление, делают попытку взорвать Токийскую трансформаторную станцию. События эти являются однако только частью неудавшегося более широкого плана: известно, что одновременно с этими террористическими актами была произведена вооруженная войсковая демонстрация против дома Генро Сойидзи и полк под командой полковника Кофу должен был двинуться на Токио. Военщина несомненно замышляла взять столицу в свои руки. Положение было спасено только тем, что правительство, предварительно узнавшее о заговоре, мобилизовало жандармерию и поручило охрану столицы и резиденции императора вместо начальника гарнизона — шефу жандармского корпуса.

Переворот, который замышлялся военщиной, должен был быть совершен под лозунгами:

«Против политических партий, которые заботятся только о власти, о собственных интересах; против капиталистов, которые находятся в блоке с политическими партиями, для того чтобы угнетать своих соотечественников; против мягкотелой дипломатии; против опасных мыслей, за крестьян и рабочих, которые терпят крайнюю нужду»⁴.

Содержание этих лозунгов ярко показывает, как приходится лидерам реакционной военщины драпироваться в тогу друзей крестьян и рабочих и врагов капиталистов. На деле однако заговор привел к иным результатам, не говоря уже о том, что он усилил самое реакционное крыло господствующих классов и открыл новый этан наступления на жизненный уровень трудящихся путем развертывания политики инфляции и подачек для «спасения от кризиса» помещикам и фабрикантам; он привел в тюрьму даже тех руководителей самых реакционно-шовинистических организаций, которые оказались слишком скомпрометированными своими связями с мелкобуржуазными и крестьянскими кругами, стоящими в оппозиции к финансовому капиталу и становящимися теперь опасными благодаря развитой ими социальной демагогии. С. Окава, Тацибана, Иноуэ и ряд других были арестованы и до сих пор содержатся в тюрьме. Но лидеры военщины на заговоре только выиграли: генерал Араки фактически занял руководящее положение в новом правительстве адмирала Сайто, которое теперь отвечало уже основному требованию военщины о том, что правительство не должно зависеть от политических партий, а должно стоять над ними как национальное, надпартийное правительство. Конечно правительство Сайто само является еще коалиционным правительством обеих крупнейших военных группировок — клана Сацума и группы Араки с обеими парламентскими политическими партиями — Минсейто и Сейюкай, но оно уже обеспечивает военщине возможность проведения в жизнь ее важнейших установок, хотя и не без внутренней борьбы. Это видно из позиции правительства Сайто в вопросах об объединении под контролем военных властей японской «четырехглавой администрации» в Манчжурии, о признании де-юре Манчжоу Го, в вопросах о пакте ненападении о СССР, о выходе из Лиги наций, о походе в Жэхэ, о военном бюджете, контроле над промышленностью и т. п. Во всех этих вопросах военщина добилась удовлетворения правительством своих требований. Таким образом в результате трех последовательных антиконституционных заговоров — мартовского, ноябрьского и майского — военщина восстанавливает полностью свою руководящую и контролирующую позицию в аппарате государственной власти.

---

¹ «The Japan Chronicle» 28 october 1927.
² Среди офицерских организаций часто называют также «Каикося» — армейский клуб в Токио с отделениями в провинции — и «Суйкося» — военно-морской клуб в Токио с отделениями в крупнейших портах. Однако это не политические организации в собственном смысле слова, а офицерские клубы, играющие роль гарнизонных офицерских собрании в бывшей русской царской армии. Но конечно и они используются для политической агитации и в частности издают военно-политическую литературу. Прием в эти организации однако открыт для офицеров вне зависимости от их политических взглядов.
³ «China Week Review. 9 April 1932
⁴ Из прокламации «Федерации молодых офицеров»

<< Назад   Вперёд>>