Военно-фашистское движение в Японии

Критическая струя в политических высказываниях лидеров послевоенного «патриотического» движения обусловила то обстоятельство, что во вновь созданных организациях удалось объединить весьма пестрые в социальном отношении группы. Первой из таких организаций было «Общество старых борцов» («Росеокай»). Оно возникло в конце 1918 или в начале 1919 г. по инициативе Окава Сюмэй и Кита Икки в противовес агитации за всеобщее избирательное право и демократические реформы, которую вел профессор Иосипо, утверждавший, что право голоса есть право гражданина, компенсирующего его за обязанности, налагаемые на него государством, будь этот гражданин «даже кули ручных тележек или кондуктором трамвая». Движение, возглавляемое проф. Иосино, оформилось в январе 1919 г. созданием в стенах Токийского университета «Общества новых людей» («Синнинкай»), ставшего влиятельным центром левого демократического движения, значение которого вырастало на фоне рабочих волнений во всей стране. Против этого общества и направило свою агитацию «Общество старых борцов». Из лиц, влиятельных впоследствии в «патриотическом» движении, мы среди членов этого общества находим также проф. Канакоги Гейин, соединявшего пан-азиатскую агитацию с теорией государственного капитализма (которую ему угодно было назвать теорией «госсоциализма»), Такабатаке и Мицикава, также считавших себя сторонниками теории «госсоциализма» и создавших впоследствии ряд патриотических рабочих организаций. Сюда примкнула также группа бывших анархистов из Нагой и ряд других реакционных идеологов мелкой буржуазии.


С идеологическими установками группы Окава — Кита Икки мы уже ознакомили читателей. Теперь необходимо сказать несколько слов о политико-идеологических основах теории так называемого «госсоциализма», пропагандировавшихся группой Такабатаке и проф. Уэсуги (хотя последний не входил в «Общество старых борцов»), и о бывших нагойских анархистах. Как Такабатаке, так и Уэсуги являлись (оба они теперь уже умерли) учениками проф. Камисуги из Токийского университета, выдвинувшего в свое время теорию так называемого «государственного конституционализма», не носившую на себе никаких следов социалистических влияний, а смахивавшую скорее на тот принцип квасной «народности», которая входила в триединую формулу русских черносотенцев: «самодержавие, православие, народность».

Однако, когда в последние годы перед мировой войной началось проникновение социалистических идей в среду учащейся молодежи, Уэсуги и Такабатаке, в особенности второй, стали делать попытки объединить теорию Камисуги, построенную на обосновании особого характера японской государственности и роли микадо, с социалистической теорией. В результате начало рождаться направление «госсоциализма», близкое к тем теориям, которые в свое время выдвигал еще Г. Амадзи, создавший свою партию «госсоциализма» («Кока Сякай То»), которая проповедовала социалистическое переустройство общества под руководством конституционной монархии.

Проф. Уэсуги меньше был заражен государственно-социалистическими идеями и больше делал ударение на монархической агитации, отличаясь однако от обычного типа японских монархистов тем, что видел главную задачу в завоевании на сторону монархии рабочих. На страницах «Кайдзо» он писал в 1923 г.:

«В нашей стране преданность императору и любовь к родине не являются монополией тех, у кого есть капитал и видное место. Нет. У нас даже самый простой человек, не имеющий ни капитала, ни видного места, чем ниже он стоит, тем больше чувствует преданность императору и любовь к родине. Рабочие, которые ноют на улицах революционные песни и ведут саботаж на фабриках, просто поддались пропаганде двух-трех субъектов. В действительности же все японцы «друг другу — братья». На этой основе нужно примирить капитал и труд, оздоровить общественную мысль и таким образом содействовать укреплению династии и «открыть новую эпоху во всемирной истории».

Однако для того, чтобы вести работу в массах, проф. Уэсуги нужно было предварительно сколотить кадры из среды интеллигенции. Между тем рост влияния социалистов среди студенчества создавал реальную опасность того, что подрастающие кадры буржуазной интеллигенции окажутся неспособными для борьбы с революционными настроениями в рабочем классе и среди мелкой буржуазии, и настоятельно диктовал поэтому задачу «оздоровления» японской студенческой молодежи.

Для борьбы с левыми социалистическими идеями среди студенчества проф. Уэсуги создал монархическое «Восточное общество» («Тойо Гакай»), Когда после мировой войны социалистическое движение усилилось и началось демократическое движение, возглавляемое проф. Иосино, общество проф. Уэсуги расширилось и реформировалось в «Общество единомышленников для защити родины» («Кокову Досикай»). Среди деятелей этого общества выдвинулись также ученики проф. Уэсуги: Амано, Накатани и Кикуци. Общество это отличилось яростной борьбой против всех демократических движений среди студенчества, в частности приобрело известность, когда добилось изгнания из Токийского университета либерального проф. Марита.

Такабатаке действовал не в студенческой среде, а на общеполитической арене. До мировой войны он участвовал в правом крыле социалистического движения и был известен как переводчик на японский язык «Капитала» Маркса. После мировой войны он выступил с агитацией против финансовых концернов и картельных цен и доказывал с точки зрения потребительских интересов единство пролетариата и средних классов, которые должны положить начало «новой нации». Отдавая дань быстро растущей популярности марксизма, Такабатаке заявлял, что он отвергает марксизм не целиком. В своей книге «Критика марксизма» он писал:

«В том, что предлагает Маркс, есть много неверного и ошибочного. Однако его оценка исторического хода развития капитализма бессмертна. Также бессмертными являются его заключения о капиталистической системе, его наброски того нового общества, которому суждено родиться, и его указания на размеры той роли, которая приходится на пролетариат в этом историческом процессе. Если эти взгляды считать основой марксизма, то я признаю основные взгляды марксизма и являюсь таким образом одним из марксистов. Но я со всей решительностью буду подчеркивать неправильные установки марксизма и т. д.».

Какие же «позитивные» поправки к марксизму предлагал Такабатаке? Помимо уже отмеченного нами подчеркивания роли средних классов, это было отрицание враждебности и несовместимости принципов социализма с современной государственностью, при этом именно японской государственностью. Путь к социализму лежит не через разрушение государственной машины японской монархии и не через диктатуру пролетариата или рабоче-крестьянское правительство, а через расширение организующей и контролирующей роли государства, которое постепенно подчинит все частные и классовые интересы интересам общенародным, т. е. интересам социализма.

«Есть много людей, — писал Такабатаке в своей книге «Великие принципы государственного социализма», — которые в своем обычном представлении об этатизме (государственности) и социализме считают, что между ними существует лишь полная противоположность. Такая концепция абсолютно беспочвенна. Совершенно верной является такая постановка вопроса: существующие сегодня в большом количестве в нашей стране этатические организации являются капиталистическими верноподданными, а большое количество существующих социалистических организаций является антигосударственными и анархическими. Только при такой постановке вопроса мы вполне согласимся с утверждением, что этатизм (государственность) и социализм стоят на противоположных полюсах. Однако если между фактически существующими ныне организациями усматривается такая противоположность, то это еще не обязательно значит, что они, эти организации, имеют действительно осмысленную форму. Наоборот. С нашей точки зрения эти организации противостоят друг другу вопреки тому, что истинный этатист не может не быть социалистом, а истинный социалист не может не быть этатистом».

Программа Такабатаке пришлась весьма кстати тем слоям реакционной мелкой буржуазии, которые после мировой войны переходили в оппозицию к крупному капиталу, пожавшему все выгоды военной конъюнктуры, но полностью оставались еще во власти представлений об особом надклассовом характере японской монархии и пуще огня боялись самостоятельных революционных выступлений рабочих и крестьянских масс. Это и сблизило Такабатаке с основным ядром «Общества старых борцов» («Россокай»), В 1918 г. вместе со своими сторонниками Осаги, Моги, Ивада, Китахара, Мацунабу он создает общество «Тайсюся» («Массовое общество»). Когда создалось «Общество старых борцов» («Россокай»), это общество вошло в число его членов.

Одновременно с ним в «Общество старых борцов» вошла и группа, называвшая себя «анархистами» из Нагоя, возглавлявшаяся К. Ацуми, Акао, Фукуда, Эндо и др. В силу отсталости японского рабочего движения различные направления анархизма — от толстовства до кропоткинского анархо-коммунизма — пользовались в нем всегда известной популярностью и еще более прочную базу создали себе эти течения среди многочисленных в Японии мелкобуржуазных слоев. Достаточно напомнить, что даже в 1921 г. стачкой 85 тыс. рабочих судостроителей в Кобе руководил толстовец Кагава.

Господство системы патернализма на японской фабрике, текучесть кадров рабочего класса, постоянно пополнявшегося сотнями тысяч новых выходцев из деревни и из разоряющихся слоев городской мелкой буржуазии, тормозили рост классового самосознания среди пролетариата и создавали благоприятную почву для проникновения в его среду различных мелкобуржуазных теорий. Эти теории зрели в среде мелкобуржуазной интеллигенции (или воспринимались ею с запада) сначала под влиянием растущего недовольства укрепившимся могуществом финансового капитала, помещичьего землевладения и военно-полицейской монархии. Но, реакционные сами по себе, эти теории начали совмещаться с еще более реакционными выводами, когда на сцену выступило революционное движение рабочих и крестьян. Значительные слои мелкобуржуазной интеллигенции качнулись тогда под крылышко монархии, которая должна избавить страну от «ужасов» зреющей революции. В идеологическом арсенале этих групп японской интеллигенции преклонение перед монархией совмещалось с оппозицией финансовому капиталу, составлявшему уже один из устоев этой монархии. Несмотря на такую путанность своей программы, эти группы интеллигенции сумели увезти за собой в лагерь реакции и те небольшие раздробленные группки рабочих и крестьянских организаций, которые были ими созданы. Такова была эволюция, проделанная в частности и нагойскими анархистами, довольно близко напоминающая эволюцию французского анархиста Эрве от ультра-«левизны» до погромного национализма. После мировой войны нагойская группа анархистов стала быстро эволюционировать в сторону национализма и монархизма, сохраняя однако лозунги, рассчитанные на недовольство мелкой буржуазии господствовавшим в стране режимом и обогащением в результате войны крупных финансистов и концернов. В «Обществе старых борцов» эта группа оказалась, таким образом, вполне закономерной.

Но наряду с ними в рядах «Общества старых борцов» мы находим и ген. Оой Кэнтаро, командовавшего японскими войсками в Сибири во время интервенции, создавшего впоследствии организацию отставных офицеров — «Кайкокай». Исходя из наличия в «Обществе старых борцов» ряда людей, именующих себя «социалистами» и «анархистами», некоторые японские авторы считают даже, что это общество в начальный период своей деятельности было демократической организацией. Мы видим однако, что никаких оснований для таких утверждений нет: организация эта выросла именно на борьбе с демократическим движением, хотя и состояла преимущественно из лиц тех же социальных слоев, которые были участниками демократических организаций. Политическая неустойчивость мелкой буржуазии и легкость использования ее реакцией при отсутствии сильных и влиятельных пролетарских партий, естественное деление мелкой буржуазии на революционную и реакционную достаточно объясняют этот факт, чтобы он требовал еще каких-либо объяснений.

Когда начались разногласия в «Обществе старых борцов», группа Такабатаке стала выступать самостоятельно и создала с этой целью «Байбуся» («Общество продажи литературы»), в котором кроме перечисленных лиц активную роль играли Цукуи, Исикава и Ябе. Это общество для пропаганды своих взглядов выпускало журнал «Государственный социализм».

В 1919 г. под влиянием быстрого роста социалистических и радикальных идей среди студенчества обе группы — проф. Уэсуги и Такабатаке — решили объединиться для борьбы с социалистическим движением. Они создали «Лигу принципов управления» («Кэйрин Гакумей»), приобретшую известность своими выступлениями против левого студенчества и профессуры, причем эти выступления носили иногда характер массовых избиений и погромов. Эта лига создала при себе две подсобные организации: одну пропагандистскую — «Кюсин Айкокоцу» («Патриотическая радикальная партия») под руководством Цукуи и исполнительно-организационный центр, оформившийся в 1920 г. в общество «Дайкакай» под руководством Ивада (последний входил также и в «Юдзонся»).

«Общество старых борцов» («Россокай») просуществовало очень недолго как организация, выступающая самостоятельно на политической арене. Значение его заключается в том, что оно впервые собрало и объединило на платформе противодействия революции группу реакционных мелкобуржуазных литеров, положивших затем начало многочисленным «патриотическим» организациям.

Началом общества «Юдзонся» надо считать сентябрь 1920 г., когда Кита Икки и Окава приступили к выпуску журнала «Юсакэби» («Мощный призыв»), вокруг которого и сложилось общество «Юдзонся». Название этого общества трудно переводимо на русский язык, но по смыслу своему близко к слову «сомневающийся» или «критикующий», чем подчеркивалась в целях влечения масс показная «оппозиционность» общества господствующим направлениям в политике. Как мы сказали уже, оно впитало в себя большинство лидеров «Общества старых борцов» («Россокай») и еще ряд лиц, выдвинувшихся к этому времени в рядах патриотического движения: Ивада — ярого борца за активную японскую политику в Китае, Ясуока, выступившего после войны с пропагандой идеи «духовного перерождения Японии», Симидзу, Геносуке и др.

В «Юдзонся» не вошли (за исключением Мицикава) группы, выступавшие с теорией «госсоциализма» и бывшие нагойские анархисты. Это свидетельствует о том, что уже первые же шаги лидеров мелкобуржуазной реакционной организации на широкой политической арене в силу остроты классовой борьбы в стране вносили разнобой в их ряды. Проф. Уэсуги со своей группой, как мы уже говорили, не входил даже в «Россокай», не вошел он и в «Юдзонся». Группа Такабатаке осталась также за бортом «Юдзонся», хотя она и продолжала поддерживать связь с группой Окава.

Состав общества «Юдзонся» был, тем не менее, очень пестрым, и уже это должно было заставить его особенно подчеркнуть и выпятить те программные моменты, которые могли объединить людей с различными взглядами, затушевав или говоря более глухо о моментах, могущих послужить поводом для разногласий. Таким общим моментом была проповедь национализма, необходимости объединения всей нации для выполнения великой исторической роли Японии в Азии. Но от довоенных пан-азиатских теорий программа «Юдзонся» отличалась тем, что она обусловливала успех внешней агрессии устранением раскола в японской нации, объединением всего народа вокруг императора. А для этого должна быть «улучшена» организация самого японского государства. В качестве своей цели в соответствии с этим общество «Юдзонся» выступало за «создание революционной Японии» вместо «нынешней тесной и замкнутой Японии». Должен быть дан «простор японскому народному духу и создана великая революционная империя, в которой будут совместно править император и народ» и которая «превратит в рай всю восточную Азию». Один из руководителей «Юдзонся», проф. Канакоки, писал в это время:

«XX в. — век мировой революции. Эта революция противопоставит, во-первых, эгоизму нынешнего мира дух самопожертвования, во-вторых, заменит современный капитализм абсолютным национализмом и, в-третьих, вместо главенства белой расы и англо-саксов даст возможность революционной Японии осуществить идеальную справедливость».

О всех выступлениях этого общества и его лидеров надо сказать, что, когда речь заходила о захватах в Китае, о «борьбе с белой расой» ит. д., то они были достаточно конкретны и весьма точно указывали, чего они хотят, но стоило им заговорить о «внутреннем преобразовании Японии», как дело ограничивалось пустыми фразами, из которых можно конечно понять, что руководители общества стремятся подделаться под настроение недовольства среди мелкой буржуазии засилием капиталистических концернов, бюрократическим государственным аппаратом и т. д., но из которых никак нельзя уяснить, в чем же должно заключаться «преобразование Японии». Очевидно, что большинству членов общества вообще нечего было сказать по этим вопросам, а те, кто имел что предложить, предпочитали не делать этого, ибо это означало бы развал общества, состоящего из слишком пестрых элементов. Следствием этого было то, что хотя в 1920-1922 гг. в рядах этого общества происходила очень большая внутренняя работа по воспитанию кадров для реакционно-националистических организаций и хотя общество это служило притягательным центром для значительных групп великодержавной интеллигенции, однако в конкретных политических вопросах, волновавших страну, активность общества была весьма невысокой. А это означало, что оно не справлялось со своими заданиями, и основная тяжесть практической борьбы с революционным движением внутри страны по-прежнему лежала на плечах тех организаций, которые были созданы буржуазно-помещичьими политическими деятелями. Стоит действительно просмотреть хронику политических событий в Японии в этот период, описание стачек, крестьянских волнений и т. д., чтобы убедиться, что не пропагандисты «Юдзонся», а агенты «Общества духа великой Японии» («Кокусуйкай»), «Дружины по борьбе с большевизацией» («Сэккабосидатт»), «Народно-трудового общества» («Ямато Минрокай») и другие вели повседневную борьбу с нараставшим массовым революционным движением. Эту задачу, как мы отмечали, уже принуждены были взять на себя и организации Тоямы и Уцида. Когда же наступили события, приведшие к дальнейшему обострению политической обстановки в стране, общество «Юдзонся» вообще распалось.

<< Назад   Вперёд>>